Стоило исчезнуть старшему брату, как отстраняет меня, закрывает дверь. Я могу только поворачиваться за ним и моргать растерянно. Сердце в бешеном ритме бьется, кончики пальцев покалывает, как от микро разрядов тока. Его касалась и меня тянет вцепиться в него и реветь, реветь в голос. Мне дико страшно…
Видит, слышит, знаю — чувствует, какой состав во мне бурлит. Удаляется в спальню, появляется в рубашке, спешно застегивает. Останавливается на мне взглядом.
— Так и будешь там стоять? Или может сбегать, вернуть мужа, уговорить растить моего ребенка? — наблюдает, ждет реакции.
На самом деле не знаю, что он делает. Хотяа… Он меня убивает. Тоном, взглядом, каждым словом.
— Что и где знаешь. Располагайся, — ехидно улыбнувшись, делает широкий жест рукой.
Прикусив губу, держусь не реветь, заодно, не стучать зубами от холода. Я в леднике, вокруг меня только холод, тепло неоткуда черпать.
— Ты знал… — шепчу, кое как совладав с собой.
— И? — оборачивается резко. Ответа не получает, я не в силах так быстро собраться. — Ты не хотела знать, теперь пытаешься за это переложить вину на меня?
Бьет вопросами. Лучше бы пару пощечин отвесил, это не так жестоко. Он как никто знает, в каком стрессе я каждый день жила, смена событий слишком быстрая. Я обычный человек, никак не могла мгновенно адаптироваться. Я забывала когда ела и ела ли вообще, я не знала банального, какое число и день недели, а он сейчас…
Продолжает собираться, прихватив телефон, проходит в кухню. Берется за кружку, скорее всего допивает кофе, не отлипая от дисплея.
— Я не хочу, — скулю жалобно, по-другому произнести и звука не смогу. — Вытащите это из меня. Я не хочу…
Аристарх медленно поднимает на меня лицо, между бровей залегла морщинка, я из прихожей вижу как мерцают пламенем зрачки. В груди сдавливает, отступаю, пока не упираюсь в стену. Он с места не двинулся, застыл каменным изваянием, а я готова проломить стену и исчезнуть с его глаз где-то там.
Молчанов ставит кружку на край стола, осторожно, без стука о поверхность, я начинаю понимать — сдерживает уроган. Сглатываю, заметив первый шаг в мою сторону. Убирает мобильный в карман брюк, спокойно приближается. Прикрываю веки в момент, когда пятерней обхватывает горло, прямо под подбородком, теснее прижимает к стене, смотрит прямо в глаза.
— Только попробуй, себе или моему ребенку причинить вред. Только попробуй… Ты как никто знаешь, что я тогда с тобой сделаю. Поняла?
Не сдавливает сильно, только чуть-чуть, но я жадно хватаю воздух, легкие не раскрываются. С момента, как мы с Борисом закрылись в кабинете, это первый наплыв, с которым я понимаю, что не справлюсь.
Его ладонь с горла переходит на шею в районе затылка и тянет вперед, в объятия монстра. Снова чуть сдавливает, приложив усилия впечатывает мое лицо в себя.
— Дыши, — приказывает жестким тоном. — Дыши, Юля.
Мой организм подчиняется, через дикую боль вдыхаю и выдыхаю, давлюсь его ароматом свежим, родным до безумия. Руками упираюсь в плечи, не знаю что делаю и не отталкиваю, да и не цепляюсь.
— Умница, дыши, — ровно, без эмоций хвалит за послушание.
Сильнее сдавливает, теперь уже затылок. Повернув голову, стремлюсь совершить вдох без его запаха, тянусь лицом вверх, коснувшись губами шеи, ощущаю, как вздрогнул и отстранился сразу.
Затылок не отпустил, сгреб в кулак волосы, удивительно, но совершенно не грубо.
— Запомни каждое мое слово, — продолжает давить властью, внутренней силой. — Второй раз повторять не буду.
Отпускает, достает куртку из шкафа, накидывает, забирает с полочки ключи, второй телефон, обувается и покидает квартиру.
Тишина стоит, за исключением моего громкого дыхания, в воздухе его запах. Ничего, однажды я смогу ответить достойно, на уровне с тварями, что поломали сначала мою жизнь, а потом и меня. Один демонстративно выкинул, другой аналогично поставил на место. Уже через несколько часов сама над собой посмеюсь истерично. Кому я угрожаю? Кому?
Аристарх терпеливо ждал пока Тим получит результаты на отцовство и сам привезет ему меня. Именно поэтому с того раза, как появился возле клиники, больше не тратил на нас время. В мельчайших подробностях помню как обнимал, потребность в нем свою и мягкий тон порождающий доверие. Актер, талантище, банально явился донести Тиму информацию, а я… Я растеклась соплями и слезами, уверенная, что ради меня.
Что я там чувствовала с него… Каким словом обозначить не знаю. Помню, горю, дышу его ароматом и ненавижу.