— Успокоюсь, расскажу больше. Аристарх оставил без таблеток, мне сейчас тяжело контролировать себя. Сущность рвётся наружу при малейшем всплеске. Позже поговорим. Но помни, каждое слово сказанное мной. Я не шутил. Убью обоих, — обернулся, блеснув глазами.
Усвоила и планирую побег, даже, если буду существовать ничтожно, я должна попробовать вырваться. Хорошо, пытаюсь планировать. Не смогу рядом быть, понимая кто он, да и вообще. Прикрываю глаза устало. А если заставят вернуться? Угрожать, что я раскрою их, не могу, понимаю это не то с чем будут играться, рот заткнут раз и навсегда. Уверена, вся семейка в этом варится, уж слишком они мутные. Зато странности объяснимы теперь. Мурашки бегут по плечам от осознания. Чуть времени подумать, усмерить панику.
Что-то подсказывает, Тим не тронет родителей моих. Хотя бы попробую, если что пойдёт не так, вернусь. Легче думать, чем исполнить задуманное.
Тело продолжает колотить мелкая дрожь. Это будто не только нервы, похоже на то, что я мёрзну изнутри. Тим выпил кофе и лёг спать. Не похоже на него. Не уж то все три дня заливался алкоголем беспробудно? До сих пор стою возле окна и который раз обвожу глазами, в прошлом, уютную кухню-столовую. Злость клокочет в груди, как мало надо времени, чтобы разнести. Ломать братья умеют как никто другой.
Перед глазами до сих пор взгляд Аристарха, прибивающий к земле. Хотела, не смотря ни на что, хотела остаться с ним. Зажмурившись, закрываю лицо ладонями, плечи поникше опускаются. Что за безумие тянет меня к нему, боюсь касаний, достаточно одного и лечу в бездну. Сгораю от тембра голоса, кровь разносит возбуждение, лишь коснётся взглядом. Безумие самое настоящее.
Резко отнимаю руки от лица, выдыхаю. Хватит! Охмурённая, глупая женщина, закрываю глаза на поступки. Сам подставил, сам спас… Стоп! Я не знаю, что изменит побег, но попытаюсь. С Тимом всё равно жить не смогу, а… Скрываться никогда не приходилось, представить сложно, но придётся научиться. Дышать становится сложно, справлюсь. Как там это состояние называется…
Возьми себя в руки. Наливаю кружку обычного чаю, ухожу в гостевую, прихватив по пути сумку со своими вещами. Телефон на беззвучке, мама раз сорок позвонила. Отправляю убедительное голосовое, проверяю наличие конверта. Деньги на месте. Куда ехать, на чём? Остудить мозг, подумать, нужен подходящий момент. Не будет же Тим, держать меня взаперти.
Согреться не получается, в одежде под одеяло залезаю, мобильный рядом на подушку кладу. Только прикрываю глаза, жужжит. Вот хоть убейте, а я знаю кто это. Сообщение:
"Глупая женщина."
Ещё какая, спорить бесполезно. Не устану ругать себя. Угораздило так вляпаться. Без раздумий отправляю ответ:
"Пошёл ты!"
Близко к себе не подпускать демона проклятущего, ни физически, ни на уровне мыслей. Скажите это моему сердцу и подсознанию. И телу тоже, жаждущему касаний. Сотрите воспоминания яркие тайных встреч, жадных губ скользящих по коже. Меня проще убить, чем все эти пожелания выполнить.
Отключаю и вибрацию, не слышать, не видеть. Закрываю глаза, отворачиваюсь и всё равно знаю, когда приходит сообщение. Вернее ощущаю. Сердце дрогнуло, жар понёсся по венам, опаляя кожу.
"И я тебя хочу."
Сдалась, смотрю уведомление. Не открываю. Пусть думает, что угодно. Смотрю и смотрю, оторвать взгляда не получается, потряхивает.
"Юля, поговори со мной."
Прилетает ещё одно, снова обдав жаром, защемило в груди. Интонация к этому предложению может быть любой. Боюсь нафантазировать, даже не смотря, что искуситель, так, как мне хочется, он этого сказать не может.
"Продолжишь молчать, приеду."
Тут я вскакиваю. Блефует. Или может? Но зачем?! Пальцы не слушаются, по значкам не попадаю. Набираю ответ.
"Чего ты добиваешься?"
"Тебя."
Смотрю на онлайн долго, подсветка гаснет. Засовываю телефон под подушку и ложусь на неё, укрываюсь по самый нос, скукожившись унять дрожь ледяную не в силах. Настоящее, человеческое тепло спасёт меня, да где его взять.
Спала плохо и это мягко сказано, просыпалась тревожно, кошмары мучили, мысли плохие. Как только на улице расцвело, поднялась. Чашку кофе не допила, на голодный желудок опротивел. Тёплый душ вернул к жизни, словно смыл дурман, сознание прозрело. Начала соображать. Лихорадочно продумываю побег. Усыпить бдительность, усмешка рвётся наружу, проявить смирение, пусть Тим поверит. Мучит мысль о родителях.