— Мы же…
— Нарушаем устав? Окей, — опускает руки.
За шею притягиваю к себе, увольняй, к чертям всё. Плевать, хотел бы уволить, давно бы это сделал. Успеваю заметить хищную улыбку, до того как припадает к губам.
— Ненасытная особа… — звенит бляхой ремня.
Чего тянуть время, драгоценные, бесценные мгновения. Сразу к делу, я совсем не против. Скучала, изнывала по запаху, поцелуям… Вздох вырывается, а он сгребая волосы в кулак затыкает рот, одарив головокружением. Губы потрясающие, одно касание и забываю собственное имя, думать могу исключительно о том, как ускорить процесс, прелюдии не в тренде между нами. Постоянно торопимся перейти к главному блюду. Дышать больно, раздирает напряжение внизу живота, легкий стон всё же срывается, зажимает снова рот на это раз ладонью ладонью, знает могу очень громко. Распахнув глаза встречаюсь с его дымчатыми льдинками и вылетаю в параллельную вселенную, где звёзды ярче, чем бриллианты на солнце. Теряюсь в пространстве, хватаюсь за его плечи, пытаюсь не исчезнуть совсем. Однажды подобное меня убьёт. В такие моменты я страшно боюсь того, что между нами творится. Со мной никогда ничего подобного не происходило, до такой степени никого не желала. А он совершенно незнакомый человек и связывают нас тайные встречи в гостинице. В которую, кстати, мы заходим с чёрного хода.
Продолжаю тяжело дышать, покусывает нижнюю губу, ладони сминают грудь через платье. Большего хочет, чем срочный перепихон, не насытился, ощущаю по ласкам, поцелуям. Впрочем как и я, слишком мало.
— После работы, возле ресторана, как обычно, — говорит строго, оправляя на себе брюки.
Помогает спуститься на ноги, предлагает салфетки. Придирчиво осматривает одежду на мне, приглаживает волосы, которые сам же и растрепал. Чмокает в губы и подталкивает к двери.
— А теперь работать.
Застываю у выхода, если обернусь, наговорю лишнего. Покидаю закрытый этаж не в себе, как доработаю день, большой вопрос. Губы ощутимо припухшие, забегаю в туалет, слишком долго торчу возле зеркала, рассматривая себя, пока прихожу в норму. Господи, как мало! Сколько сил надо, чтобы уходить от него, отрывать руки, и сердце безумное.
Оставшиеся часы тянутся, мучают меня, видимо это и есть наша прелюдия, изнываю, буквально мечтаю снова оказаться в его руках. Чувствовать как сжимает до хруста костей, нравится ему так делать. Аристарх… Власть и сила, совершенная истина, я покорена. Последние полчаса наперекосяк, мандраж по телу, эмоции зашкаливают, мозг отказывает, инстинкты берут верх. Стакан прохладной воды не остужает, вырываюсь на улицу, размеренно шагаю к такси с мыслями только о нём и сексе.
До дома Ольги добираюсь быстро, подруга и не знает насколько часто я бываю у неё в гостях. Тороплюсь в подъезд, жду пять минут, в приложении отслеживаю, как приближается заказанная машина. Выхожу с другой стороны, сажусь и еду до ресторана. Появляемся одновременно, сердце бешено несётся, летит и рвётся к нему. Пересаживаюсь в БМВ.
Рассчитываю на бурную ночь, домой вернуться не планирую, но по пути замечаю, что движемся совершенно в другую сторону. Когда показывается жилой комплекс Ольги, бросаю на него встревоженный взгляд. Сворачивает во двор соседнего дома, паркуется. Смотрит на меня. По дороге я заметила грозное настроение по движениям, манере курить, страх обуял мозг, перекрыв возбуждение.
— Не делай так больше. Никаких звонков и сообщений, пока я сам…
Подобного тона не ожидала, как и слов, режет на живую. Опережая вопрос, отвечаю сипло, горло сдавило.
— Поняла, — хватаюсь за ручку двери.
Да пошёл ты! Опалил душу, крылья осыпались прахом, не мягко спуская на землю.
— Не отпускал.
Оборачиваюсь. Что он сказал?
— Я женат, и не хочу ломать голову, когда тебе взбредёт выдать свои хочу.
Глаза лезут на лоб. Женат? Сглатываю ком в горле, по телу новая волна жара. Об этом почему-то все сплетники дружно умолчали.
— А ты думала одна такая звезда?
— Увольняй, — рыкнув, пытаюсь уйти.
Ощущение, что меня кипятком полили. А сама-то, действительно. Хватает за локоть, рывком, грубо возвращает на место.
— Успокойся, — приказывает.
Даже не прикрикнул, но я испугалась.
В голове пульс бьётся, потряхивает тело. Вырываю всё ещё сжатый локоть, больно уцепился. Идиотка тупая, расплылась в розовых соплях. Не спустил, скинул этажа так с пятнадцатого и как следует об асфальт размазал. Я не выжила, скончалась на месте.
— Пока я сам не наберу, сидишь как мышка…
Дышу словно бежала, смотрю в глаза и цежу сквозь зубы: