Будничным тоном, не взглянув.
— Не собираюсь спать.
Усмешку мне адресует, стягивает демонстративно, в своей манере вальяжно и эффектно, покрывало. Летит на пол к моим ногам, окутывая их приземляется, обдав поток прохлады. Откидывает одеяло и идет ко мне. Я, а что я, приросла к месту и жду приговора. Мурашками покрываюсь от бесцеремонного прикосновения. Подхватывает на руки, в два шага у постели, почти сбросив опускает на простынь посередине. Успеваю заметить гримассу, ему больно. Не показывает, на самом-то деле ранение должно беспокоить, не терминатор, просто терпит. Пульс учащенный, смесь чувств невообразимая. А он залезает на постель и не дав сбежать, распинает руки, оседлав бедра.
— Слушай сюда, внимательно. У нас всего три-четыре часа поспать. Больше не дадут. Так что присмерела, обняла и спать.
Знаю бесполезно и все же дергаюсь под ним, не покоряюсь приказу. Я не фифа, не его дрессированная собачка, чтобы мгновенно выполнять команды. Глаза против воли цепляются за волнующую обнаженку передо мной, хоть зажмурься.
— Сам себя обнимай, — шиплю, интонация правда не злая, а испуганная.
Я сдамся, сама пойду первая навстречу похоти. Именно это заставляет сопротивляться яростнее. Пыхтеть, пытаясь освободиться, биться в плену желанном.
— Не буду с тобой спать…
Склоняется к губам, затихаю, выжидаю. Аристарх тот кто может заставить, если хочет, ему плевать что говорят. Припоминается беседка в доме его родителей. Брыкалась и толку, сделал свое дело и ушел. Резануло воспоминание нехило по незажившим ранам. Хотела тогда, еще как хотела, шепчет внутренний насмехающийся голосок. Кончала и стонала, вцепившись в его запястье зубами.
Непроизвольно рот приоткрываю, близкое теплое дыхание Аристарха будоражит, губы зудят, меня всю выкручивают эмоции внутри. Никогда и ничего так сильно не хотела, как сейчас его поцелуя. Соленая влага скапливается в уголках глаз и сбегает к волосам. Я больше не могу…
А он что делает вместо того, чтобы добить окончательно, он воскрешает веру, дает надежду. Отпускает тут же, ложится рядом и притянув к себе спиной, обнимает крепко, разместив одну ладонь под грудью, вторую в районе пупка. Невесомо касается губами шеи и уткнувшись носом туда же, горячо дышит. Еле ощутимо поглаживает пальцами низ живота через тонкую трикотажную ткань. От него столько тепла идет, оно пробирается под кожу, согревает изнутри, наполняет чем-то живительным и трепетным. Сложно уводить мысли от стояка упирающегося мне в копчик, но я знаю, без согласия не тронет. Понимает прогнусь, прояви чуть больше напору, но не будет этого делать. Если раньше Аристарх хотел получить только мое тело и подчинение, то теперь еще и душу. Скорее всего ошибаюсь, так как наглая ладонь забирается под резинку брюк спортивных и застывает на прежнем месте. Надолго ли…
Ждать не намерена, пока начнет действовать, его возбуждение говорит о многом. Разве Аристарх будет терпеть.
— Не надо, — шепчу, сдерживая порывистое дыхание, игнорируя жар в промежности.
Вцепляюсь ему в кисть и молюсь всем известным и неизвестным богам, идолам, кто там еще существует, прошу вселенную, пусть только демон примет мой протест.
— Что опять не надо? — тихо спрашивает, губы так близко, что касаются шеи.
Вздрагиваю, пронзил разряд, ударил по крестцу и разлетелся жаром иного рода, нежели пылаю уже.
— Ничего не надо.
— Глупо хотеть до дрожи и отказывать себе. В первую очередь себе, Юля.
— Это не глупо, это правильно.
— Кто сказал подобный бред. Почему мы из-за твоего бзика должны мучиться.
— Мораль назвать бзиком, вот это верх глупости.
— Юль, — ведет носом по шее к уху, прихватывает мочку зубами и зажимает на мгновение, касаясь языком. Мелкий озноб пробирает, — Выкинь дурь из головы, которую вложили тебе с детства. Хочешь, горишь, так не отказывай себе. Ничего противоестественного нет между нами.
— Что мне теперь ложиться под каждого кого захочу? — откусить мне язык нахрен.
— Ты меня хочешь, а не каждого.
— А если потом захочу ещё кого-то?
— Тогда я сверну тебе шею.
Холодок бежит по позвоночнику, хватка стальной становится.
— Почему до сих пор не свернул? У меня было с Тимом.
Он застывает, а я безумная женщина, куда веду этот разговор, начатый с целью соблазнения.
— Уколоть пытаешься? — его черед задавать вопросы.
— Даже не думала.
Снова считываем с друг друга, распознаем тему с первого звука, ловим посыл. Жутко становится и разносят эмоции параллельно, дикий трепет в груди.