Тут я бросаю взгляд полный удивления. Тим предупреждает или снова мерещится. Нет, он ничего не знает. Что за игра, если Аристарх хотел доказать брату, что я дерьмо, то почему молчит? Играет на нервах? Вполне возможно всё с самого начала было подстроено, выводы из слов сказанных в саду родительского дома. Подставил Тима, потом я легко пошла на измену. До сих пор не могу понять своего поведения. Юличка-умничка взбунтовалась, пала ниже плинтуса. Даже попыхтеть совращая не пришлось. Боже… Я вообще не понимаю, что за процессы взрывают меня внутри, только от его вида. Демон одним словом, околдовал. Прикрыв глаза чуть не застонала.
— Юль, тебе не хорошо?
— Нормально, — спешу ответить.
Послушная, правильная, покладистая Юличка. Ненавижу себя такой, ненавижу. Но это не повод пускаться во все тяжкие. Во мне полная дисгармония.
Возвращаюсь к мысли осенившей.
— Почему у вас фамилия разная?
— А, ты вон к чему, — улыбнулся. — Долгая история.
Смотрю в упор, сдаваться не планирую. Какое-то время игнорит, не сводит глаз с дороги. А у меня так сильно бьётся сердце, ощущение надвигающейся беды. Оно и раньше было, но теперь так явно буйствует заполняя собой каждую клеточку организма.
— Тим, мы женаты больше года, а я ничего не знаю о тебе, о твоей семье и чувствую там столько всего, что я не смогу унести, когда на меня это свалится.
Хмыкнул, видимо в точку.
— Тут ты права, там столько всего… — выдох. — Юль, дай чуть времени.
— Я не дам тебе ни секунды времени, ни одной! — кричу, срывая голос.
Сжимаю горло, пытаюсь дышать спокойно. Готова кинуться на него и бить изо всех сил. Я больше не хочу и не могу быть слепым котёнком.
— Почему у вас разные фамилии? — сиплю, но тон жёсткий. — Вы не родные?
Смеётся, ему смешно…
— Какой бред, конечно мы родные, одна плоть и кровь. По договорённости у первенца фамилия отца, у второго сына фамилия матери.
— Действительно бред, — шепчу и отворачиваюсь.
— Юль, наша семья немного старых устоев. Браки заключаются по договоренности, хотя бы одного ребенка, обычно старшего, с людьми нашего круга.
Вскинулась на него. Чего несёт, мы в каком веке. Игнорирует мой ошалелый взгляд.
— Я старший, наследник отца, ношу его фамилию и наследую империю. Аристарх второй, носит фамилию матери, а точнее деда и наследует то, что ему дед оставит на долю матери.
Морено — отцовская линия с испанскими корнями и Молчанов по-матери с русскими корнями… Боже ж… Действительно, куда я влезла?
— То есть, ты должен жениться по договорённости?
— Должен был, но я не смог отказаться от тебя и выполнить долг перед семьёй.
Тут меня холодом обдало. Слов нет, только эмоции.
— Компания в которой ты работаешь, как знаешь теперь, принадлежит моему отцу. Одна из, — вздыхает грустно, будто плиту на плечи опустили. — Я должен был забрать бразды правления, жениться достигнув возраста тридцати лет. Там я тебя и увидел впервые, спутала все карты не только мне, но всей моей семье.
— Как я могла спутать…
Вязкая, противная каша в голове, кажется мне снова поплохело. Нащупываю кнопку, опускаю стекло, выдыхаю через рот. Шум, что оставался снаружи, врывается в салон, глушит. Мы несёмся свыше ста километров. Голова кружится, прямо сейчас готова сползти на коврик и биться в истерике. Одно точно понимаю, в чём взбрыкнул любимчик. А мы похожи с Тимом. Оба любимчики, изображающие идеальных, дабы не разочаровать обожающих родителей. Тим взбрыкнул и меня потянул за собой по цепочке. Мы оба на дне, связанные брачными узами.
— Это не всё? — голос дрожит, слёзы набежали.
Не могу найти им точного объяснения, ощущение обречённости снова. Хорошо уже не будет.
— Достаточно, Юль, пока достаточно, — обеспокоенно поглядывает.
Тим боится, я по глазам вижу.
— Я должна знать всё.
— Я сказал достаточно! — рявкает.
Вздрагиваю, успеваю заметить как вспыхнули глаза, он отвернулся и опасно обогнал фуру, другие машины разлетались от обезумевшего внедорожника в разные стороны. Опускаю лицо, смотрю на сцепленные пальцы, не хочу видеть как Тим пытается нас угробить. Этот блеск в глазах, заставляет метаться по воспоминаниям, искать, где я подобное видела. Показалось, солнце слепит, слёзы мешают чёткому изображению.
— Я попросил дать немного времени, значит дай его мне, — говорит Тим совершенно спокойно, но с нажимом.
У меня есть выбор? Да и готова ли я узнать больше. Так понимаю это только начало истории, и я в ней фигура, которой на доске не место, такой просто не существует, но я есть почему-то. Теперь уже не страшно, а жутко.