Невыносимого труда Оливии стоило изо дня в день контролировать себя, сдерживать и успокаивать. В ее голове был хаос, чувства смешались и были в таком раздрае, что не описать словами. И так было всегда, с детства, сколько она себя помнила. Но по мере того, как она взрослела, становилась умнее, все лишь усугублялось. Она была как губка для всего вокруг – эмоций, чувств, переживаний, событий. Она втягивала в себя все плохое, невольно, не специально, словно была создана для этого. И не умела по-другому, не знала, как все это сдержать и не впустить в себя. Или хотя бы избавиться от этого. Вместе с Рисом она пыталась найти выход, пыталась научиться жить с этим, как-то контролировать, но пока все оставалось по-прежнему. Насколько знал Рис, все омеги таковы, хотя кроме нее он сталкивался лишь с одной. Альфа нашел парня-омегу, где-то в другом конце страны. Съездил к нему, познакомился и пообщался. Но мальчик был еще младше Оливии и тоже знал о себе очень мало, как и его родители и альфа стаи, где он жил. И все, на чем основывались знания и догадки Риса и Оливии, были рассказы, предания, какие-то записи и легенды. И этого было ничтожно мало, чтобы понять и разобраться что к чему.
Оливия запуталась и устала. И все, чего ей хотелось – чтобы все закончилось. Она уже готова была отпустить себя, своего зверя, рвущегося наружу, чтобы он раз и навсегда завладел ею, избавив тем самым ее разум от всякой человечности, а, следовательно, от проблем, дум и размышлений, от загадок и траты сил на контроль. Не раз и не два Оливия готова была опустить руки. Но сначала не позволял отец, которому нужны были ее сверхъестественные способности, ее сила ума и какого-то магического исцеления. А теперь не позволял Рис, в стремлении которого не было корысти вообще: он лишь хотел ей помочь для нее самой, но не для себя или кого-то еще. Это разительный контраст поначалу был очень удивителен для девушки. Она не привыкла к заботе о себе, не привыкла к беспричинной помощи и желанию оберегать и защищать. И это трогало до слез. Она была безумно благодарна Рису за помощь и поддержку, была очарована его силой и умом, его спокойствием и размышлениями. Он стал для нее отцом, которого, по сути, никогда и не было. А еще дорогим другом. Именно к нему она шла с проблемами, именно он давал ей силы и помощь, именно с этим волком она ощущала себя спокойно. И только с ним. Рис говорил о том, что и Саймон даст ей все это, если она примет его, если даст ему шанс. Но все неизвестное до сих пор пугало девушку. Она не хотела растрачивать свои силы на попытку, которая может обернуться неудачей. Возможно, это было слабостью, но она вполне могла ее себе позволить, учитывая все обстоятельства и ее жизнь вообще.
Но мы никогда не учитываем силу времени и случая.
***
Руки Риса медленно, с наслаждением и чувственностью скользили по телу, лежащему перед ним на сбитой постели. Его глаза жадно смотрели на Мину, выгибающуюся навстречу его ладоням и призывно смотрящую на него, облизывающую губы, порочно раскрывшую свои бедра ему навстречу, над которыми он начал склоняться, желая ощутить ее вкус на своих губах. Его тело было напряжено, а желание затмевало все остальное. А еще стремление заставить стонать и кричать от удовольствия своего любимого человека, желание подарить ему экстаз и блаженство. Страсть и похоть вместе с непередаваемым чувством любви как в кокон завернули два обнаженных тела. Нежность и трепет на пару с нетерпением и требовательностью. Плавность вкупе с жесткостью и резкостью заставляли тела гнуться, извиваться и выгибаться, а горло срывалось от хрипов и стонов…
Оливия резко распахнула глаза и села, ошарашено глядя в темноту комнаты и сжимая рукой горло, в котором застрял воздух. Все тело было напряжено и ныло от желания – впервые в жизни! Никогда еще девушка не ощущала в себе всплесков темперамента и страсти. Никогда раньше она не испытывала этого чувства томления и неги в теле. Никогда прежде она не понимала, что же такое сексуальная потребность организма. Она отличалась от остальных оборотней, поэтому это было не удивительно. Удивительно было то, что впервые она это ощутила вот так – через сон. Не раз и не два она была свидетелем близости оборотней, ощущала флюиды их желаний и страстей, ощущала их потребности и нужды. Но ни разу не ощутила на себе такого влияния. Возможно причина в том, что в последнее время она очень близка с Рисом? В том числе ментально? Может именно эта связь бросила ее в его сознание в такой интимный и личный момент? Как же не вовремя!
Оливии было стыдно и неудобно за то, что она буквально подсмотрела за тем, что предназначалось лишь для двоих. Но еще более стыдно было за себя, за то, что почувствовала отклик в собственном теле. Или это не она, а Рис? Его желание? Его страсть? Но ведь и она сейчас вся напряжена, это она сейчас возбуждена!