— Раньше это называлось Конго-парк, — сказал Фрэнки, выбираясь из запаркованного «кадиллака». Как многие инвалиды, он гордился своей самостоятельностью и совсем не просил помощи. Эдем, принимая это во внимание, просто вытащил кресло и раскрыл его для Фрэнки, как помог бы вполне здоровому человеку справиться с багажом. Именно тогда он заметил на груди Фрэнки девятимиллиметровый пистолет «Хеклер энд Кох П7».
— Не знал, что ваши парни это носят, — сказал он.
— Это не для ЦРУ, — ответил Фрэнки, похлопывая по пистолету, — это для Нового Орлеана.
Они проследовали за Фрэнки в парк, большая часть которого была погружена в темноту, лишь некоторые извилистые дорожки были освещены сверху фонарями.
— Сюда раньше приходили рабы, — рассказывал Фрэнки. — Здесь они танцевали и сближались. Проводились и большие религиозные сборища с барабанным боем и выступлениями зажигательных проповедников вуду. Вся эта черная магия и началась в этом месте, куда белые приходили по воскресеньям поглазеть на их выкрутасы. И называли они это «Черным Шабатом». Вон там, у маленького фонтана, резали цыплят для жертвоприношения их языческим богам. Этот фонтан и был центром Конго-парка. Теперь тоже иногда эти парни собираются здесь.
Никого не было, в том числе и загадочного Малыша. Только явственный шорох в ближних кустах показывал, что за ними наблюдают невидимые люди.
— Не тревожьтесь, — сказал Фрэнки, — они просто высовывают головы посмотреть, кого можно ограбить. Пока вы проходите по дорожке, они не нападут. Разве что вы покажетесь им действительно беспомощными. Меня они знают. Знают, что я вооружен.
Когда они вернулись, у «кадиллака» их ждал высокий чернокожий мужчина в белом костюме. У него были седые вьющиеся волосы, тщательно приглаженные. Лицо казалось совсем молодым, не больше двадцати. Узкие китайские глаза, а нос негритянский, приплюснутый, с раздутыми ноздрями. В неожиданно тонких его губах таилось что-то зловещее.
— Здорово, Фрэнки! — закричал он. — Слышал, ты ищешь меня.
— Здорово, Фруктовый Сок. Как делишки? — ответил Фрэнки, продвигаясь вдоль машины. Он протянул руку, и высокий пожал ее. — Встречай моих друзей. Они хотят чего-нибудь посмотреть.
— Посмотреть? Что именно?
— Обряд.
— Обряд? Убей меня Бог, ты же знаешь, Фрэнки, что это запрещено законом.
— Послушай, это не туристы. Это друзья. Вот Билли из Калифорнии. Знаю ее много лет. А это — Эдем. Он из Англии.
— Из Англии? Ну и чертовщина! Что же нужно такому хорошему парню здесь, на пороге леса?
— Посмотреть на мир, — ответил Эдем.
— Новый Орлеан — это целый мир, мальчик. Такого больше нигде нет.
Он полез в карман и достал плоскую высокую бутылку, наполненную жидкостью цвета темно-красной крови. Он отвинтил пробку и предложил Эдему выпить из нее. Руки, державшие бутылку, были старые, скрюченные — дикое несоответствие его молодому лицу. Эдем понял, что возраст этого человека невозможно определить.
— Примем глоток, мальчик?
— Что это?
— Кровь и моча. От новорожденной девочки. — Он подмигнул Эдему. — Помогает сохранить молодость.
Эдем посмотрел ему в глаза.
— На этот раз пропущу. Если у вас нет возражений.
— Никаких возражений. — Он засмеялся и приложился к бутылке, сделав большой глоток и причмокнув от удовольствия. Затем он завинтил бутылку и сунул ее обратно в карман. Повернувшись к Фрэнки, он сказал: — У тебя действительно добрые друзья, Фрэнки.
— Какие есть. Так ты нам поможешь?
— Слишком рано для таких дел.
— Вроде темно.
— Может быть.
— И никакой туристической швали.
— Тебе это надо, Фрэнки? — Фруктовый Сок разразился каким-то потоком повизгиваний.
— Ну, что скажешь? — настаивал калека.
— В зависимости от порядка.
— Сколько?
— Сам назови.
— Тысяча долларов, — вмешался Эдем.
— Две тысячи.
— Тысяча.
— Не «Америкэн экспресс», — пошутил Фруктовый Сок. — Даже если в платине. — Он подался вперед, вплотную к англичанину, впиваясь в него взглядом, потом отступил. — Ты, мальчик, какой-то малахольный. Я вижу в твоих глазах желание смерти. — Фруктовый Сок повернулся и пошел.
— Так по рукам или нет? — прокричал ему вслед Фрэнки.
— Мобыть. Если так, увижу вас у Старого Номер Один. Через час. Если нет, хорошего вам вечерка.
Фруктовый Сок исчез в темноте за огнями фонарей.
— Ну что? — спросил Эдем, поворачиваясь к Фрэнки.
— Посидим, подождем.
— А что это такое — «Старый Номер Один»? — нервозно спросила Билли.
— Старое кладбище. Сент-Луис номер первый. Просторное место на Бейзин-стрит в конце парка. Занимает почти весь квартал. Видели фильм «Спокойный наездник»? Ну вот, это кладбище там было показано. Огромные замысловатые мавзолеи, белый мрамор и все такое. Полно склепов и надгробий.