— Иван Палыч, да ты колдун! Всю ночь, один, и — нате, вакцина! А я думал, ты там дрыхнешь или хуже чего.
— Вакцина, говоришь готова? А вот это как раз нам и на руку, — вдруг задумавшись, произнес Лаврентьев. И улыбнувшись, заговорщически произнес: — Есть у меня идея как поджигателей наших выловить!
Глава 12
Через пару-тройку дней после пожара собрали сельский сход. Постановили: объявить сбор средств на новую церковь и, дай Бог, по весне, начать уже и строить. Пока же под церковь приспособили заброшенную часовенку за погостом, у самого леса. Пусть маленькая, и далеко, но нельзя же совсем-то без храма! Покрасили, подновили, торжественно водрузили крест.
С подачи едва оправившегося от всех потрясений отца Николая всем миром решили держаться одной версии: церковь сгорела случайно. Потому как, ежели не случайно, ежели подожгли с умыслом… Так это ж антихристы, выходит, кругом! Тут не только жандармское расследование, но еще и церковное. Мужичков-то вполне могли похватать, да покидать по церковным тюрьмам — на те же Соловки. А уж оттуда никто и не возвращался…
Протрезвев, все это прекрасно понимали, да и вообще, некоторые всерьез чувствовали себя виноватыми: вот ведь, обуял дьявол! А потому, идею о постройке нового храма восприняли с энтузиазмом, хотя у многих и богатства-то было — дыра в кармане да вошь на аркане.
Решив так, крестьяне посветлели лицами, все же показалось — ужасное еще можно было исправить, сподобил бы Господь!
— И-и, Господи, поможи нам в сем святом деле! — тряхнув густой, до самых глаз, бородищей, истово перекрестился церковный староста Парфен Акимыч Кузькин. — Вижу, вижу — сплотился народ! Вот, и господин дохтур здесь, и учительство, и множи власти наши. Тако же, сотворим! Соберём на храм Божий!
— Соберё-ом! — хором отозвались сельчане.
Нынче они казались самим себе какой-то древней христианской общиной, подвижниками, готовыми на все, ради светлой идеи.
Чувствуя экзальтированную толпу, глядя на все эти лица, Артем понял — пора! — и поднял руку…
— Господин староста!
— Вот и господин дохтур чевой-то сказать хочет! — сняв шапку, с явным удовлетворением покивал Кузькин. — Говорите, Иван Палыч! Слухаем! Про отца Николая что-нить скажите? Как он?
Поднявшись на пригорок, доктор встал рядом со старостой и тоже снял шапку:
— Отец Николай, слава Богу, поправляется. И добрые вести ему — лучшее лекарство. Хорошо, что нынче вот так…
Сказав пару слов о церкви, Иван Палыч, наконец, перешел к главному, и сразу взял быка за рога:
— В Рябиновке вчера пятерых на погост свезли. Слыхали?
Толпа глухо зароптала.
— У нас, в Зарном, тоже, увы… да вы знаете… Не смогли спасти. Еще в Заречье, да по всем деревням, по всей волости…
— То за грехи наши! — взвизгнула какая-то старуха в черном шерстяном платке. — Поделом. Подело-ом!
Собравшиеся зашумели.
— Так! — доктор откашлялся. — А ну, тихо все! Слушать! То, что я скажу — очень важно. Болезнь сия вовсе не за грехи, а… вещь, хорошо известная. В том числе — и вам. Называется — тиф!
— О, горе нам, горе! Молиться надо-о-о!
— Молиться — да… — покивал Иван Палыч. — Но и — болезни противостоять!
— А как же ей противостоять-то? Рази можно?
Доктор улыбнулся:
— Теперь как раз — можно! Теперь у нас есть спасение — вакцина!
— Чевой-то?
— Все на прививки! Быстро! — непререкаемым тоном заявил Иван Палыч. — Иначе никакие молитвы не спасут. Неделя-другая — и все Зарное на погосте будет! Погибнете все в страшных судорогах! Хотите? Нет? Тогда приходите в больничку… Вакцины хватит на всех!
Невдалеке вдруг послышался скрип полозьев и конское ржание. Приехали Ростовцевы — Вера Николаевна и Юра. Помещица была в лисьей шубе и зимней барашковой шапке с фазаньим пером, ее сын — в полувоенной шинельке. Рядом с ними в коляске сидел священник, отце Николай — бледный, с горящим взором.
— Барыня! — понеслось в толпе. Кто-то даже по привычке стащил с головы шапку.
— Гляньте-ко, и батюшка с ней!
— Отец Николай!
— Отче!
Выбравшись из саней, священник галантно подал руку даме, и, тепло поздоровавшись с доктором, обратился к собравшимся:
— Благословенны будьте, миряне!
Толпа благоговейно притихла, кое-где послышались рыдания.
— Решили вы ныне благое дело, — улыбнувшись, отец Николай осенил всех крестным знамением. — Милостию Господней яко все и сбудется… Одначе! Миряне, я не о том сейчас. А о болезни страшной, заразной. О треклятом тифе! Слышали уже доктора нашего, Ивана Палыча?