Вскоре на крыльце послышались шаги.
Аглая бросилась открывать:
— Алексей Николаевич! Что ж вы так долго-то? Говорили, к вечеру управитесь… до темна… а уж…
— Ничего, Аглаюшка… Я это…
Смущено глянув на девчонку, Гробовский повернулся и незаметно подмигнул доктору.
Тот понял:
— Аглая, глянь в палатах — все ли нормально?
— Хорошо.
Санитарка вышла, и поручик резко понизил голос:
— Ездил сегодня в город… по известному делу. Советовался, встречался кое с кем… Кое-что узнал… так, почти случайно.
Чуть помолчав, Гробовский вдруг нервно дернул левым глазом:
— Копает кто-то под тебя, доктор! Анонимку написали… Хотят объявить шарлатаном! Снова комиссию жди. На этот раз — вашу, медицинскую.
Глава 13
Проверка…
Ну сколько можно? Кому так сильно он насолил? Или банальная зависть?
— Зависть, — словно прочитав его мысли, произнес Гробовский.
— А может, Сильвестр?
— Да ну! — отмахнулся Гробовский. — Тому первому не выгодно сюда проверки нагонять — опять начнут копать, опять с морфием вся история может вылезти… Не он это. Думаю, из города кто-то, из врачей.
— Из врачей⁈
— Конечно! А ты думал все рады твоему успеху? Кто-то годами осваивает деньги правительственные, разрабатывает вакцины — и живет себе припеваючи. А тут ты нарисовался — за полкопейки все придумал. Это получается, что их бурную деятельность переплюнул и теперь под угрозой их деньги и теплые места. Вот и строчат во все инстанции.
— Ладно, разберемся и с проверкой. Тем более у меня еще после прошлой все документы готовы и приведены в порядок.
— Иван Палыч, я еще немного побуду у тебя? — чуть смущаясь, спросил Гробовский. — Понимаю, что вечер, но…
— Алексей Николаевич, сколько угодно! — улыбнулся доктор. — А я пока схожу в лабораторию — нужно поставить еще партию на вызревание. Вакцина заканчивается.
Напевая под нос песенку, вернулась Аглая.
— Аглаюшка, да ты прямо соловей! — заулыбался Гробовский. В глазах вспыхнула искорка. — Спой ещё, а я, может, и спляшу!
— Скажете тоже, Алексей Николаич! — Аглая, покраснев, махнула рукой, но улыбка выдала её. — Льстите, как всегда. Впрочем, — она тут же нахмурилась, — это ведь больница! Не место для танцев!
— Конечно-конечно! — поспешно закивал головой Гробовский. — Вы как всегда правы.
Доктор направился в лабораторию.
«Молодец, Алексей Николаич, — подумал он, отпирая дверь, — хоть кто-то в Зарном не о тифе да поджогах думает».
Комнатка встретила его запахом агара и спирта. На столе ждали чашки Петри, пробирки, спиртовка — его «зверята», как он звал бактерии, требовали заботы.
Сев за стол, Иван Палыч зажёг лампу и достал склянку с глюкозой. Мысли, тяжёлые, как осенний снег, путались.
Вакцину получило почти все село. Но были и те, кто добровольно идти не хотели — в основном те, кто безоговорочно верил травникам и лечился их методами. К таким темным людям нужно было идти самому, убеждать, объяснять, растолковывать. Вот ведь чудные! От смерти их спасаешь, а они еще и не хотят!
— Палыч, ты чего в потёмках химичишь? Зажег бы больше ламп, — Гробовский встал у порога, не смея заходить — помнил про чистую зону.
— И так нормально, — ответил доктор. — Главное, свет на микроскоп падает.
— Я просто за водой пошел — с Аглаей решили чайку попить. Тебе принести?
— Нет, спасибо!
— Молодец все-таки ты, Иван Палыч, — вдруг задумчиво произнес Гробовский. — У нас с тобой недопонимание конечно в начале нашего знакомства случилось, но просто работа у меня такая. А теперь вижу — человек ты прекрасный, за людей переживаешь. Вон, ночами не спишь, вакцину делаешь, всю деревню уже защитил от заразы.
— Всех — да не всех, — вздохнул доктор.
— Что такое?
— Да вон, глянь, — он кивнул на список, который лежал на столе. — Крестиком помечено кто прошел вакцинацию. А «минусом» — кого еще предстоит уколоть. И это самые упертые. Аглая говорит, это из староверов, раскольники. Живут на краю села общиной и во все эти вакцины не верят. А там десять семей, посчитай полста человек. Там только один заразиться — и все слягут.
— Так в чём проблема, Иван Палыч? Если они к нам не хотят ехать, то тогда мы к ним поедем. Объясним все доходчиво, покажем. Я вот тут знакомую фамилию вижу — Аввакум Федоров. Он у меня свидетелем по одному делу проходил, нормальный мужик, толковый. Меня знает. Я с ним поговорю, все объясню. А он уж и остальным растолкует. Завтра и начнём объезд, я с тобой. Вакцина твоя и правда работает — в Рябиновке хоронят, а у нас тишина. Уговорим, не впервой!