— Если титровать дозу — начать с малой, — рассуждая, сам себе пробормотал доктор. — С самой малой дозы. С четверти… нет, с одной восьмой. И наблюдать за реакцией пациента. Потом чуть повысить. Контроль пульса, дыхания. Если тошнота, слабость — сразу стоп. Да, попробовать стоит…
Только где взять наперстянку? Зима, декабрь, овраги завалены снегом. В аптеке и подавно такое не найдешь.
«Травница Марфа, — мелькнуло снова мысль. — Она знает, где наперстянка растёт, заготавливает. У ручья, в Заречье, летом цветёт, пурпурная, высокая. Листья, поди, сушит в избе».
Доктор вспомнил Аглаю, болтавшую про старуху: «Марфа всё знает, травы её от всех хворей». Так может и эту траву имеет про запас?
Да вот только, даже если есть нужное, даст ли она? Известная старуха, вредная. Одна из последних, кто вакцинацию не прошел. Докторам не доверяет, лечится и лечит других только своими народными способами. А может и вовсе считает доктора конкурентом — теперь то ведь к ней все реже ходят, больше больнице доверяют, лишив ее заработка.
— Утром поеду…
Утро в Зарном выдалось морозным, глинистое небо висело низко. Шел мелкий снежок.
Иван Палыч остановил «Дукс» у кривого плетня. Тявкнула собака. Изба Марфы, покосившаяся, с почерневшими брёвнами, была низенькой и из-за ограды почти не видна. И только по дыму из трубы доктор понял, что внутри кто-то есть.
Иван Палыч, запахнув пальто, шагнул к крыльцу и постучал. Тишина. Он стукнул снова, громче, и за дверью послышались шаркающие шаги. Замок щёлкнул, дверь приоткрылась, и в щели показалось морщинистое лицо Марфы.
— Чего надо? — буркнула она, оглядев доктора с ног до головы. Едва узнав его, глаза её сверкнули злостью. — Ты, Петров? Душегуб с уколами своими? Уходи! Нам твоих ядов не надо, мы травами лечим, по-людски!
Иван Палыч, опешив, поднял руки, будто сдаваясь.
— Марфа Степановна, постойте! Я не за тем… — начал он, но старуха, стукнув клюкой по порогу, перебила:
— Не за тем? А за чем? Слыхала я про тебя! Вакцины колешь, людей моришь, а теперь сюда припёрся? Думаешь, мы тебе поверим? — Она прищурилась, голос задрожал от гнева. — Уходи, говорю, покуда цел!
— Марфа, выслушай! Мне нужна помощь твоя. Ты ведь травница известная. Трава — наперстянка, пурпурная. Знаешь такую? Для мальчика нужна, Василия, сына Никодима Ерофеевича, кузнеца нашего. Сердце у парня слабое совсем. Наперстянка может спасти! Есть у тебя такая? — сумбурно выпалил доктор.
Старуха, вместо ответа, ткнула клюкой в его сторону, глаза её полыхнули.
— Наперстянка? — прошипела она. — Отраву вздумал делать? Знаю я твою наперстянку! Яд она, смерть в цветках! Думаешь, Марфу одурачить? Пришёл, небось, выведать мои травы, а потом своих уколов напихать? Не дам! Вон отсюда!
Иван Палыч, потеряв терпение, шагнул ближе, придержал дверь.
— Да не отравить, бабка! Наперстянка — лекарство, гликозиды в ней сердце подстёгивают, отёки снимают! В малых доза не отрава. Дай листья, сушёные, я настойку сделаю, помогу мальчику!
Марфа, отступив в сени, захлопнула дверь наполовину, но кричать не перестала:
— Лекарство? Ха! Ты, доктор, всех за дураков держишь! Слыхала я, как ты в больнице людей режешь, а потом они в гроб идут! Наперстянка — яд, говорю! Ею волков травят, а ты мальчику? Врёшь, Петров, всё врёшь! Не дам, и не проси!
Доктор, стукнув кулаком по косяку, рявкнул:
— Марфа, очнись! Ты про Уизеринга слыхала что-нибудь, темень сельская? Англичанин, доктор, сто лет назад еще сердца наперстянкой лечил! Дай листья, или на твоей совести будет, если мальчик помрёт!
Старуха, высунувшись, ткнула клюкой в воздух, чуть не задев доктора.
— Ишь, учёный! А я тебе не верю! Ты с городами своими, с уколами, а мы тут веками жили, травы знаем! Иди в аптеку, коль умный такой!
«Вот ведь вредная какая!» — злобно подумал доктор. И что делать? За отцом Николаем идти?
— В аптеке нет такого лекарства, — немного успокоившись, произнес Иван Палыч. Он не хотел говорить самого страшного, но сейчас понял — без этого все пустое. — Марфа, я не враг тебе. Василию действительно помощь нужна, без нее он… умрёт. У тебя есть листья, я знаю, летом у ручья собирала. Дай, ради Христа, спасём мальчика!
Старуха долго не отвечала. Потом дверь чуть приоткрылась.
— Умрет? — совсем тихо переспросила она, изменившись в лице.
— Да, — ответил доктор. — Сердце у него слабое. Болезнь есть такая — сердечная недостаточность. А в траве в этой особые вещества имеются. Они помогают укрепить сердечную мышцу.