И тут все поняли, что газ вовсе не убил практиков, но как-то изменил их. Все они восстали из мертвых и бросились на своих же товарищей в бездумной ярости. Один из них схватил Ахея за руку и укусил. Ахей закричал от боли, отбросил нападавшего в сторону и отпрянул, держась за окровавленную руку, на которой остались следы зубов.
– Убейте их! – скомандовал Оцет. – Это более не ваши соратники!
И сам кинулся вперед, ударом кулака пробивая одного из безумцев насквозь. Тот пошатнулся, но через мгновение вновь кинулся на Оцета.
– Еще живой? – возмутился тот и ребром ладони снес ему голову.
Другие не отставали и ринулись в атаку. Им было неприятно, даже больно убивать своих соратников, превратившихся непонятно во что, но у них не осталось выбора.
Восставшие обладали поразительной живучестью, даже после отсечения головы они в течение нескольких секунд продолжали атаковать, а другие повреждения и вовсе не имели смысла. Несдерживаемые инстинктом самосохранения, они кидались на бывших друзей, не обращая внимания на раны, не ощущая боли и страха. Филипп сжигал их силой Солнца, не давая и шанса приблизиться к нему. Вейж стрелял огненными лучами из глаз, превращая восставших в пепел. Никита разламывал их черепа алыми энергетическими руками, Крату мастерски орудовал копьем, снося им головы врагов, Ксантиппа создала из крови огромное лезвие и рассекала бывших друзей на части, а Оцет и Андрей сражались врукопашную, обуяв свои ладони энергией.
Ахей, бившийся против мертвецов, уже исцелил свою руку и полагал, что его организм в порядке. Но через несколько секунд ощутил, как что-то движется в его теле, что-то пытается проникнуть в самую его душу. Ахей направил энергию внутрь себя и обнаружил в своем теле инородное существо, столь крохотное, что разглядеть его было невозможно, лишь силой жизни Ахей почувствовал его. Как только эта тварь начала движение в его теле, на него сразу навалилась усталость и головная боль. Имея опыт в подобных делах, Ахей быстро понял, что эта тварь пытается перестроить его сущность жизни.
– Не позволяйте им укусить себя! – крикнул он изо всех сил. – Это заразно! Я чувствую нечто внутри себя, оно проникло через укус и хочет сделать меня таким же!
Никита, которого только что укусили за правую руку, среагировал моментально и отсек ее. Оцет же бросился к Ахею и ничего не говоря, вонзил свою ладонь ему в грудь.
– Ч-что? – выплюнув кровь, пробормотал Ахей.
– Что ты делаешь?! – Филипп, заметив это, в гневе бросился к ним, атакуя на бегу огненным кулаком.
Оцет выдернул ладонь из груди Ахея и просто отмахнулся от атаки Филиппа.
«Как это возможно?» – пронеслась мысль в разуме архонта.
– Стой, Филипп! – воскликнул Ахей, поднимая руку. – Оцет уничтожил тварь внутри меня… он спас меня.
Рана на его груди уже заживала, и ему более не угрожало обращение в чудовище.
– Ее можно уничтожить силой Солнца или молниями! – сказал Оцет, выдыхая.
– Надо отыскать Баошенгдади! – воскликнул Андрей, убив еще одного восставшего. – Все это бессмысленно, если позволить ему найти Александра.
– Иди! – кивнул Вейж. – Мы разберемся здесь.
И Андрей бросился внутрь корабля. Он понимал, что его учитель уже близок к Александру, который был помещен на нижней палубе в одной из кают. Рядом с ним всегда находился либо Филипп, либо Ахей, но сейчас там никого не было.
***
Тем временем весь в крови, пускай и не своей, Баошенгдади открыл дверь в очередную каюту.
– Наконец-то! – радостно улыбнулся он, выдыхая. Перед ним стоял стеклянный гроб с Александром внутри.
– Убью тебя и успокоюсь… – прошептал бог жизни, открывая крышку гроба.
– Баошенгдади! – воскликнул в подпространстве Асура. – Я не позволю!
Но не успел он что-то сделать, как на плечо бога жизни опустилась тяжелая ладонь. Баошенгдади удивился, ибо не ощутил присутствие живых и не услышал звуки шагов.
– Что же ты на слабых руку поднимаешь? – раздался спокойный голос Вивальди позади него.
Баошенгдади медленно развернулся и увидел перед собой исполина в шкуре белого тигра. Ничего не говоря, он нанес удар, столь стремительный, что почти никто не увернулся бы. Но Вивальди легко перехватил руку Баошенгдади и ударил того лбом в лоб. Череп бога жизни не выдержал и хрустнул. Однако Вивальди не останавливался, он потянул его за руку и просто оторвал ее. Брызнувшая кровь тут же заляпала все лицо исполина, и окрасила в алый стены каюты. Баошенгдади взревел от боли, глаза его запылали страшным гневом и остававшейся рукой он все-таки ударил Вивальди по лицу. Исполин пошатнулся и отступил на шаг.