Город готовился к бою. На улицах появлялись баррикады. Везде были мужчины с оружием. Всех женщин и детей давно укрыли в домах. Быстро достигнув городских ворот, Ингвар увидел, что там его уже поджидают Мал и Свенельд.
— Княже, — начал Свенельд. — Все наши войска здесь, на стене. В твоем распоряжении семь тысяч ополченцев, тысяча моих варягов и пять сотен лучников и арбалетчиков. Итого у нас восемь с половиной тысяч защитников города.
— Хорошо, боярин. Давай поднимемся на стену и осмотрим наше воинство, а заодно глянем на неприятеля. Ведь он появился?
— Да, княже. В двух версиах от стен появились первые конные разъезды.
— Ну, тогда не будем тянуть и пойдем, глянем на них.
И Ингвар легко взбежал по ступеням, ведущим на стену. Здесь, в тусклом освящении факелов, длинной цепью стояли его ратники. На восемьдесят процентов это были обычные мужики с топорами и рогатинами. Мал выгреб все кольчуги и панцири, которые были в Новгороде, и почти каждый из защитников был в броне и шлеме. Ингвар шел вдоль этой цепи, изредка поглядывая с двадцатиметровой стены за действиями противников. Почти все его стрелки были расположены в четырех башнях, смотрящих в сторону неприятеля. Новгород был уникален по своему расположению: стены города можно было атаковать только со стороны городских ворот, в других местах город защищала река, образуя своеобразный полуостров, который давал возможность собрать всех защитников в одном месте, а на остальных направлениях выставить небольшие наблюдательные посты.
Пройдясь по стене и переговорив с некоторыми бойцами, Ингвар выяснил царящее на стене настроение. В основном, ратники были готовы к штурму. В их ответах Ингвару слышался призыв к действию и безграничная верность молодому князю. Ему верили и не задавали глупых вопросов, почему за час до подхода врага новгородская дружина с убранными прапорами тихо покинула город. Если князь так решил, то значит, так надо. Ингвар вернулся к Золотым воротам, именно там он решил устроить командный пункт. Именно туда будет направлен главный удар объединенного войска Полоцка, Вадима и хазар.
Ингвар стоял спиной к бойнице, не глядя на поле, и спорил с Малом о возможных действиях неприятеля. Оба сходились в одном: враг атаковать пока не будет.
— Княже, — раздался за спиной голос Лисы, — взгляни на поле, они строятся для битвы или штурма.
— Не может этого быть, — поворачиваясь к бойнице, произнес Ингвар. — Они что же думают, что я выйду в поле с дружиной, чтобы принять честную смерть, и тем самым открыть им врата Новгорода. Не будет этого!
Из рядов врага, уже готового к бою, выехал огромный всадник и, подняв обе руки, показывая новгородцам, что он безоружен, направился в сторону городских ворот. Подъехав на расстояние полета стрелы, он остановился и стал ждать.
— Я поеду к нему и узнаю, чего он хочет, — громко сказал Мал.
— Нет, тысячник. Ты к нему не поедешь, — отозвался Ингвар, — если они задумали атаковать, то хотят выяснить, в городе я или уже сбежал. Я сам поеду и раздразню их. Этот штурм должен состояться в ближайшие часы, тогда у нас будет шанс на победу. Они полезут на стену и забудут про свой тыл, а туда ударит Ратибор. И значит, мы должны отражать все атаки, пока не придет дружина. Мне нужно их спровоцировать. Вели приоткрыть ворота, — уже спускаясь вниз, бросил Ингвар, — и всем арбалетчикам взять на прицел всадника и ряды неприятеля. Пойду дразнить зверя.
— Уже сделано, княже, хоть сейчас можем превратить его в ежа, — отозвался Мал.
Ингвар спокойно сидел в седле верного Черена перед поднятой стальной решеткой. Ворота были еще закрыты, но воины уже сняли запоры и готовились приоткрыть одну створку.
— Давайте, — скомандовал князь и неторопливо ударил задниками сапог в бока черного коня, давая тому приказ неторопливо двигаться вперед.
Створка раскрылась ровно настолько, чтобы пропустить Ингвара, и осталась в этом положении. Проезжая этот проем, Ингвар ощутил противный липкий страх, ползущий по спине. Ведь не каждый день выезжаешь из-под защиты надежных стен в одиночку, против двадцатитысячного войска, желающего только одного. Твоей смерти.
Спокойным шагом конь вез князя к застывшему в ста пятидесяти шагах от ворот всаднику. Приблизившись на десять шагов, Ингвар остановил Черена и стал ждать начала разговора. Он не случайно отдал инициативу своему противнику, чтобы самому не говорить, а только отвечать. И отвечать так, чтобы противнику оставалось только одно — начать штурм. Злость, как известно, плохой советчик, и чем больше ошибок допустят атакующие, тем больше шансов будет у новгородцев.