— Ну разумеется, — Черенцов указал на деактивированные индикаторы соединения по конференц-мосту.
— Да, — продолжил Ганс, — и этот его пафос всего лишь лицедейство. В конце концов, ему не останется ничего, кроме как принять наши условия. И в дальнейшем у меня нет никаких сомнений, что он будет прекрасно управляемым. Не то, что ваш, так называемый «человек, отошедший от дел».
— Возможно, возможно… — задумчиво протянул Черенцов.
— Ганс, — обратился к Клоттену Стерлинг. — Активируйте заключительную фазу «Тайфуна». С сопряжёнными ведомствами я все вопросы утрясу.
— То есть? Что значит…
— Плановая дата нам не подходит. Слишком долго ждать! Начинать надо немедленно! С завтрашнего дня! Вы меня поняли?
— Я — да, но…
— Не обсуждается, — отрезал Майкл, а Дмитрий посмотрел на шефа Европейской Службы Контроля с некоторым удивлением. — Я не очень-то верю в стойкость задержанного властями резидента, — продолжил Стерлинг. — Если он расскажет, что знает, мы потеряем инициативу. Поэтому начинаем завтра, Ганс! И ни днём позже!
Один из сотрудников нагнал Влада прямо в коридоре Управления Юстициона.
— Там, — пытаясь отдышаться, выпалил он. — Там тебя Строев ищет. Он на спецканале в дежурной. Чрезвычайная ситуация!
— Понял, — инспектор сразу же быстрым шагом направился на второй этаж. Потом перешёл на бег. На ходу он глянул на входящие личного смарта — вызова от Максима Леонидовича не было. Значит, звонок по защищенной связи руководитель «Лазаря» делал в целях исключения любой утечки. А значит — дело крайне серьёзное.
Влад зашел в рабочий зал, идентифицировал себя в личной ячейке, устроился за селектором, и надел на голову эрзац-наушники, экранируя распространение любого сигнала наружу.
— Исаев! — обозначил себя инспектор, настраиваясь на абонента.
— Владислав, — голос начальника казался ровным, но Исаев хорошо знал этот тон — за ним, как правило, скрывалось сильное внутреннее напряжение. — Мы потеряли связь с приморцами. Не отвечает центр Владивостокской Сигмы.
— Как… — Влад пытался быстро переварить информацию. — Как такое возможно?
— Кто-то блокирует связь. Заглушает целые диапазоны. Сообщения приходят противоречивые и отрывистые. Мы подключили всех, кого можем. Судя по просочившимся данным, атакованы отделения Юстициона, и осуществляется захват всех предприятий «Прибоя», а, значит, и одного из центров Сигма-ядра. Всё это похоже на массированную атаку ОСГР. Поэтому ждём выступления боевиков в других регионах.
— Откуда у них такие силы? — спросил Влад первое, что пришло на ум.
— Выясняем. Но меня больше беспокоит сам факт атаки на Сигма-центр. Улавливаешь?
— Пытаюсь… Возможно, хотят как-то использовать бывшие коммуникации СУПЕР?
— Я тоже это предполагаю. Ситуация крайне серьёзная. Мы отправили местным подразделениям Юстициона экспериментальный взвод «Варягов». Багрицкий предложил твою кандидатуру для координации действий в том регионе. Жду тебя в нашем оперативном штабе, дальше сориентируемся.
— Слушаюсь!
— Это еще не всё. Москвичи передают о волнениях в Канторовиче. Пока о вторжении на КНВЦ речь не идет, но нездоровая активность присутствует. Вряд ли это совпадение, там ведь тоже есть Сигма. Я приказал немедленно усилить охрану всех остальных центров системы. Но сил может не хватить, нужна серьёзная передислокация, поэтому рассчитываю на твою немедленную помощь.
— Уже еду!
— Давай, Влад. Моя интуиция редко меня подводит. Боюсь, что начинается новый этап противостояния. ОСГР становится на ноги. Всё, до связи!
Влад снял наушник и пару секунд простоял в неком онемении. Конечно, они ожидали чего-то подобного. Но одно дело ожидать…
Перед его мысленным взором мелькнули такие дорогие ему лица: отца, рыжей бестии, его преданных друзей.
«Мы справимся, — упрямо подумал он, уже спеша к служебному автокару. — Обязательно справимся. И не в такие ходили дали…».
— Скажи честно, ведь Карина была красивее? — Маша смотрела на Арину требовательно.
— Тебе не идёт ревность. Даже такая экстравагантная ревность к самой себе, — Ариэль усмехнулась.
Прошло почти две недели с момента их специфической командировки в Вологодскую область. Ситуация в стране оставалась сложной, ОСГР и Юстицион действовали с переменным успехом.
Противники существующей системы, ободрённые некоторыми локальными победами, продолжали идеологическую обработку населения. Объединенные в электронные коммуникации при поддержке глобальной сети, спикеры ОСГР то и дело инкогнито выступали с обращениями, суть которых начала сводиться к следующему: действующее политическое руководство не способно поддерживать экономику на должном уровне без электронной поддержки. Почему же тогда мы отказываемся от любезного предложения западных партнёров? Почему из-за этого страдают простые люди, и какие эгоистичные скрытые мотивы существуют у деятелей Политпроспекта, если они отказываются от выгодного во всех смыслах предложения? В чьих интересах действует нынешняя власть?