— Это все, конечно, хорошо… Я и не принижаю достижений. И своих, в том числе. Своих — это я имею в виду не себя лично, а всех моих ребят, да и почти все ведущие научные центры нам здорово помогают. Особенно Бергман из Питера. Да и КНВЦ Антона Северского. Иногда у меня складывается впечатление, что они бьются над проблемами круглосуточно. Но вместе с тем мы почти не продвинулись в главном вопросе.
— Продвинемся. У нас нет другого выхода. Но давай все же от общего перейдем к частному. Я для чего с тобой связался-то?..
— Я думал, соскучился…
— Не без этого, — улыбнулся Исаев. — Но всё-таки, что не так со «Следопытами»? Это ведь адаптивная новая разработка. Но. Вертикальная синхронизация со спутниками, можно сказать, отсутствует. Устройства наблюдения, то и дело, дают сбой. В потоке информации наблюдаются постоянные лакуны. Я полагал, чем проще электронная сеть, тем меньше в ней багов.
— Очень глубокомысленное замечание, — буркнул Белоручкин.
— Ещё бы. Но ты хотя бы мне объясни, что происходит?
— Как у тебя, Владик, все просто. Щелкнул пальцами и объяснил… — Борис вздохнул. — Если очень схематично, то локальные сети очень слабо защищены от электронного мусора. СУПЕР следила за этим на аппаратном уровне, а нам приходится разрабатывать такое ПО вручную, к тому же, в привязке к каждой отдельной сети. Понимаешь? Нет единой универсальной программы, и не может быть. Мы пробовали завести серверную связь на спутники, но не выходит. На орбитальном поясе что-то явно вышло из строя. И мы не можем разобраться в этом с Земли. Я тебе уже об этом неоднократно докладывал. Надо лететь, — и Громила глубокомысленно указал пальцем вверх.
— Я слышал, что первый запуск намечен на начало года?
— Намечен, да. Но ты думаешь, в наличие проблема только с поясом телекоммуникационных спутников? Там еще космические станции, орбитальные телескопы и так далее. И везде куча отказов. Одним запуском всё не решить.
— Понятно. Но это как-то повлияет на «Следопытов»? В программе полёта есть такой пункт?
— Если даже сейчас нет, то будет. Это ведь касается внешней безопасности страны. В части синхронизации данных возможно ситуация наладится. Но есть не только это. Я подозреваю, что наша система слежения, которую мы сейчас экспериментально обкатываем, то и дело является объектом внешнего воздействия. И это может быть не связано с космосом. Или не только с космосом.
— Поясни, не понял.
— Она уязвима для средств электронного подавления, коими располагает противник. Мы не можем туда напихать всевозможной защиты всех уровней по той простой причине, что «Следопыт» в этом случае перестанет выполнять свои номинальные функции. Такая защита заблокирует большинство форматов входящей информации.
— Как же быть?
— Мы над этим работаем. В любом случае визуальную информацию вы же получаете. Для военных это лучше, чем ничего. Я подготовил для тебя самую последнюю версию. Надо пробовать внедрить на местах.
— Для обработки такой информации нужны люди. А если прикинуть протяжённость наших границ, то…
Белоручкин развёл руками.
— Над усовершенствованием «Следопыта» работают сразу шесть научных центров. Параллельно.
— Ясно. Я отправляюсь с инспекцией на Кольский полуостров. Строев считает, что надо начать оттуда, попробовать разобраться «на земле».
— Это как-то связано с ССХ? Северным Сырьевым Холдингом?
— Только косвенно. После нападения на Приполярный Треугольник, всё, что связано со стратегическими экономическими объектами, так или иначе, попадёт под внимание Юстициона.
— Ну да, ну да, — покивал головой Боря. — А ССХ-то поболе Уральского комплекса будет. В несколько раз.
— Вот и разберёмся, — закруглился Исаев. — Подвижек по странным совпадениям останков снегохода с останками АНГа пока нет?