Леса мало, деревьев мало. Я имею в виду, что существует ограниченное количество мест, где можно спрятать грузовик размером с MRAP размером шесть на шесть. Мы можем проверить их пешком.
Дэймон допивает кофе, натягивает разгрузочный жилет и берёт карабин М4. «Давайте начнём».
Капитан ведёт нас по школе. Мы проходим мимо класса, переоборудованного в офис. Украинские операторы дронов сидят за длинным столом, изучая экраны ноутбуков. Кэрол стоит позади них. Поднимает взгляд, когда мы проходим мимо.
«Мы идём в город», — говорит ему Дэймон. «Если что-нибудь заметишь, сообщи мне по рации».
«Мы не можем опрашивать всех подряд», — говорит Штейн.
Дэймон шагнул к входной двери. «Мы не пойдём. У меня есть идея, где это может быть».
Капитан спецназа ведет нас через лужайку к ВСУ.
транспортные средства, спрятанные под деревьями.
«Где?» — спрашивает Штейн.
«ВСУ паркуют свою технику в определённых местах, — говорит Дэймон. — Если они на ней ездят, она нагревается. Двигатели перегреваются. Солнце нагревает сталь. Ставьте их под деревьями или в кустах, и тепловизоры их засекают.
Если повезёт, машина остынет до того, как дрон пролетит мимо. Дроны-камикадзе с термальными источниками выведут из строя отдельные танки. Разведывательный дрон, засевший танковый парк, вызовет «Искандер», и вы потеряете их все.
«Поэтому ВСУ их повсюду разбрасывают».
«Насколько это возможно». Дэймон останавливается, достаёт телефон и ищет информацию в интернете. Открывает фотографии Cougar MRAP и сохраняет их. Он поворачивается к Бабичу. «Переведи для меня».
Двое бойцов ВСУ, с которыми мы столкнулись ранее, всё ещё на дежурстве. Один из них немного говорит по-английски, так что Дэймон контролирует ситуацию. «Вы видели эту машину в последние два дня?» — спрашивает он.
Этот бронированный монстр невозможно не заметить. Его усиленная решётка радиатора и капот размером с восемнадцатиколесный грузовик. V-образный корпус спроектирован так, чтобы отражать взрывы мин. Тяжёлая броня бортов и толстые окна защищают водителя и пассажиров от огня и самодельных взрывных устройств. Шесть опорных катков — два спереди и четыре сзади. Подвеска рассчитана на двадцать тонн. Тяжёлый пулемет Browning 50 калибра.
Орудие установлено на верхней палубе. Автоматическое оружие защищено броневыми щитами.
Двое бойцов ВСУ совещаются, переговариваются по-украински. Один из них бежит к машинам и импровизированному лагерю.
Англоговорящий поворачивается к Дэймону: «Вчера нас не было в городе.
Мы спросим тех, кто был».
Когда партнер мужчины возвращается, с ним еще двое солдат ВСУ.
Одному из них за пятьдесят, с чёрными усами. Другой — мальчишка. Сомневаюсь, что ему хоть немного больше шестнадцати.
Дэймон протягивает англоговорящему свой телефон, и солдат показывает двум новичкам изображения бронемашины MRAP. Парень указывает на экран, и они обмениваются репликами на оживлённом украинском.
«Эта машина проезжала вчера по городу», — говорит носитель английского языка.
«Это машина викингов. Они поняли это по «волчьему ангелу», нарисованному на башне и бортах».
«Где оно сейчас?»
«Они видели, как его везли на восток, к железнодорожному депо. Больше они ничего не знают».
Дэймон благодарит мужчин и отправляется в путь.
Штейн возражает: «Вокзал в другой стороне».
«Гражданский вокзал». Дэймон идёт по обочине дороги. Я вижу, как он нервно оглядывает небо. «Следите за беспилотниками. У русских их так много, что они используют их, чтобы убивать наших солдат по одному».
«Как они это делают?» — спрашивает Штейн.
«Ланцеты пикируют и вонзаются в вас. Если вы едете в машине, то так и будет. Другие дроны нацеливаются, следуют за вами и сбрасывают ручную гранату прямо вам на голову».
Штейн смотрит на капитана: «Ты шутишь?»
«Нет, у этих малышей есть журналы. Они выложили видео в интернет.
На них запечатлен дрон, зависший над солдатом, прячущимся в окопе.
Сбрасываем на него гранату. Механическая рука перемещает следующую гранату на место, и дрон отправляется на поиски новой цели.
Чувствуя себя неловко, я всматриваюсь в небо. Почти ожидаю увидеть квадрокоптер, следующий за нами. «Расскажи нам об этом военном вокзале».
«Нечего особо рассказывать, — говорит Дэймон. — Это не станция в нашем понимании. Скорее, это сборный пункт. ВСУ реквизируют поезда для переброски войск и техники. Они не хотят этого делать на железнодорожном вокзале Валынка».
Станция, потому что это фиксированное место. Легко контролировать, легко атаковать.
Итак, они договариваются о точке прибытия: до или после Валынки. Договариваются о времени, когда все будут готовы к отправлению. Поезд останавливается в условленном месте, и они грузят всё на борт. В любом случае, поезд проезжает станцию Валынка без остановки.