Значительная часть совпадений представляет собой частичные совпадения, когда один или несколько символов в номере лицензии были неразличимы или размыты.
Я прищуриваюсь, разглядывая изображения, записываю символы на блокноте.
2-547-OEX
***47-ОФКС
***47-OEX
2-547-О**
Команда Штейна отметила второе и четвёртое изображения как заслуживающие внимания. Затем компьютер продолжал отслеживать автомобиль на видео, пока случай не был отклонён. Это происходило, когда скрытые символы становились видимыми.
Мы проверяем работу команды Штейна.
Чем глубже мы погружаемся в работу, тем меньше смысла она мне кажется. Мне не нравится, что мы не доверяем её команде. Они же профессионалы.
Но мы что-то упускаем. Я в этом уверен.
«Штайн, — говорю я. — Фишер. Посмотри на них».
Штейн и майор стоят позади меня, глядя на мой блокнот. «Видите что-нибудь неладное?» — спрашиваю я.
Они хмурятся, глядя на блокнот, качают головами. «Нет», — говорит Штейн.
«Нам придется снова их все запустить».
«Ты не серьёзно. Почему?»
Иногда обсуждение проблемы — лучший способ ее решить.
Когда я формулирую проблему кому-то другому, она проясняется в моём собственном сознании. Моё волнение нарастает, словно электрический разряд. «Компьютер путает буквы E и F. В двух из этих четырёх случаев он выдал положительный результат, содержащий букву E там, где мы хотели видеть F».
«Я это понимаю», — говорит Штейн.
«Боже мой, — Фишер резко выдыхает. — Мы не проверяем ложноотрицательные результаты».
Я расслабляюсь в кресле, откидываюсь назад. «Компьютер — нет. Мы не знаем, сколько последовательностей символов он отбросил, потому что букву F он прочитал как E».
Штейн стонет: «Ради бога».
«Всё, что мы сделали, — говорю я, — нам придётся переделать. И нам нужно исправить то, что мы делаем в будущем».
Штейн просит свою команду прекратить поиски. «Как нам это исправить?»
«Чтобы решить эту задачу, мы попросим его найти две последовательности», — пишу я в блокноте.
2-547-ОФКС
2-547-OEX
«Подождите», — говорит Фишер. Он садится на своё место и проверяет свою работу. «У меня похожая проблема».
2-347-О**
2-541-ОФ*
«Машина приняла 3 за 5, а 1 за 7», — говорит Штейн.
«Боюсь, что да. Поиск изображений — это не то же самое, что поиск по печатной странице.
Есть проблемы с качеством изображения». Фишер упирает руки в бока.
«Это очевидные ошибки, но их легко исправить. Мы можем добавить в программу несколько поисковых строк».
«Можем ли мы подумать о чем-то еще, чего здесь не хватает?» — спрашиваю я.
Мы проверяем работу друг друга. Похоже, мы выявили самые очевидные проблемы. Штейн звонит своей команде и даёт указания. «Продолжайте следовать этим правилам», — говорит она. «Перепроверьте всё, что мы уже сделали».
Я падаю обратно на стул. Жду результатов.
Все звезды на карте стали золотыми.
OceanofPDF.com
10
ДЕНЬ ТРЕТИЙ - БРЮССЕЛЬ, БЕЛЬГИЯ 19:00 ПО МЕСТНОМУ ВРЕМЕНИ
«Мы их поймали», — наконец говорит Штейн.
Я смотрю на карту. Только треть золотых звёзд почернела. Как только мы правильно определили проблему, работа не заняла много времени.
Штейн снимает карту и показывает видео белого фургона, едущего по узкой городской улице. Она останавливает видео и увеличивает задний номерной знак. Это номер 2-547-OFX.
Нам повезло.
«Это улица Антуана Дансэра, — говорит Штейн. — Она в Нижнем городе.
Некоторые её части – первая остановка для туристов, поскольку это самая старая часть города. Большинство улиц восходят к Средневековью. Она постоянно перестраивается, с разной степенью успеха. Эта улица тянется от Биржи (то есть фондовой биржи) до Брюссельского канала. Честно говоря, она довольно суровая. Туристы чувствуют себя относительно безопасно на больших площадях, но такие улицы могут быть опасны ночью. Именно поэтому полиция установила больше камер.
Фургон медленно едет по двухполосной улице. Автомобили припаркованы параллельно по обеим сторонам. Старые здания XVIII и XIX веков имеют от пяти до семи этажей. Людей вокруг немного. Улица хорошо освещена небом — видео снято в полдень. На тротуаре есть несколько кафе и магазинов. Таунхаусы расположены…
Аккуратные ряды. Многие витрины закрыты ставнями. Металлическими ставнями, которые опускаются, чтобы закрыть уязвимые витрины.
Граффити нет, но ставни — знак того, что этот район не так безопасен, как можно подумать. Поздно вечером, когда туристы уходят, с площадей к каналу спешат самые разные люди.