Но Оккам всё же появился. Спас. Воскресил. Вернул назад, в реальное советское прошлое.
— Ну как, понравилось тебе искусство без коммунизма? — спросил временной путешественник..
— Понравилось? Не понимаю: почему я видел в параллельном мире тот же самый бульдозер? Будто мир тот же, правят все те же, и нет ничего нового под Солнцем!
— Так ведь в альтернативном будущем — та же Россия. И рыночная свобода — кто сильный, тот и прав. И нет выбора. Та же тоска. А настоящий художник — всегда жертва. И без бульдозера не обойтись….
Пора домой. Но домой нельзя — ведь настоящий Сосницкий исчез, погиб. Что делать?
— Не горюй. Так и должно было случиться. Предопределение. Честно говоря, я заранее знал, просто предупредить не мог — временной парадокс. Чтобы тебя спасти, меня и послали. Разрешенная коррекция истории, ты ж у нас все-таки гений! Так что, завтра я за тобой вернусь, — пообещал Оккам. — Хочешь в альтернативное прошлое, где ты благополучно уехал в Штаты, удачно продал «Белый квадрат», прославился и стал миллионером?
— А потом?
— Потом… За двадцать лет ничего не написал и покончил с собой в 2003 году, — честно ответил Оккам.
— Ни одной картины? За двадцать лет? Нет, — с отвращением отказался Мишка. — Я художник.
— Нет, так нет. Подобных миров много. Поищем какой-нибудь подобрее, где художник Сосницкий может остаться живым.
— Добрее! А есть ли такие? Где? Зачем? Зачем мне надо было знать будущее? Судьба неотвратима… — думал Мишка, упершись взглядом в глухую стену, чтобы не видеть опостылевшей помойки и наглых ворон. — В чем смысл? Что впереди?
Он с тоской обернулся на полотно. Мордочка пушистого северного зверька грустно улыбнулась с картины, белая и заснеженная. Никто, кроме автора и людей будущего, её не увидит.
«Белому квадрату» даже не суждено остаться в России. Картину предстояло отнести сестре, у которой ее когда-нибудь потом за копейки приобретет на Митьковском рынке случайный американский любитель и навсегда увезет в Штаты. И в Голливуде снимут глупый фильм о Михаиле Сосницком. О загадке русской души.
Его же, Мишку, ждет долгое безвозвратное путешествие. В поисках добра.
Душа мучительно цеплялась за единственный светлый квадратик — у него была надежда. Искусство. Будущее. А у остальных?
Впереди была тоска бескрайних равнин, на ярко-белом фоне которых бесконечно кружил черный бульдозер альтернативной истории, трудолюбиво вырисовывая крохотные тусклые квадратики безрадостных человеческих судеб…