Когда сканер пискнул, и кольцо остановилось, Павла трясло. Лео, напротив, довольно улыбался.
— Минус два процента, — сказал он. — Приходи сюда каждую неделю, будешь как огурчик.
— Нет уж, — молодой человек с трудом поднялся, сел, пытаясь унять дрожь, — одного раза в месяц достаточно.
— Как знаешь, — доктор Шварц равнодушно кивнул, — только не забудь, плюс пятьдесят, и я уже ничего не смогу сделать. Плохо, что ты приходишь, когда тебе вздумается, но хорошо, что ты появился сегодня. Идём, я хочу тебя кое с кем познакомить.
Они поднялись тем же путём на одиннадцатый этаж, Шварц пропустил Павла в пустую приёмную, распахнул дверь в кабинет.
В его кресле сидела светловолосая женщина с холодными голубыми глазами на узком скуластом лице, одетая в светлый сарафан с геометрическим рисунком, ей на вид было лет тридцать, не больше. Лео чуть ли не насильно впихнул Павла в гостевое кресло, уселся рядом с ним в такое же. Было видно, что доктору с его объёмным животиком такое мелкое сиденье непривычно, но он терпел.
— Меня зовут Елена. А ты — Павел, я знаю про тебя всё, — сказала женщина, голос у неё был мягкий и пронизывающий.
— Так уж и всё? — удивился Веласкес.
— Конечно. С самого рождения, уж поверь, точнее, ещё раньше. Я хорошо знала твою мать, и неплохо — отца, покойного Матеуша, тот ещё кусок дерьма был.
Веласкес посмотрел на Шварца.
— Да, — вздохнул тот, — познакомься, Елена Соколова, пятый советник Северного протектората. Ты ведь не просто так сегодня приехал, может быть, хочешь что-то рассказать?
— Можешь говорить при мне, — Соколова мягко улыбнулась, — у нас с Лео нет секретов друг от друга, правда, дорогой?
Шварц обречённо, как показалось Веласкесу, кивнул.
— Мы вместе уже больше ста пятидесяти лет, — продолжала женщина, — и знаем друг друга как облупленных, как говорят русские.
Веласкес почувствовал себя неуютно, сказанное означало одно — и Шварц, и Елена вполне могли быть участниками эксперимента генерала Альвареса, который закрыли в 164-м году, или сто семьдесят лет назад. Двумя чокнутыми магами, которые каким-то чудом выбрались и смогли дожить до этого дня. Если так, то им обоим наверняка было лет по двести, а то и больше, и звали их, если верить отчётам об эксперименте, совсем по-другому, Леонид Гаусс и Ольга Громова. Он внимательно посмотрел на Шварца, в документах Кавендиша тот изображался совсем по-другому, тот выдержал взгляд спокойно, словно ничего не произошло.
Кем бы ни были эти двое, Павел не видел причин скрывать от них то, что происходит с Розмари. Во-первых, они были гораздо опытнее, во-вторых, у них было необходимое оборудование, и в-третьих, у девушки со светящимися кистями рук выбор был небогат — или свихнуться, или вылечиться. Веласкес надеялся, что принял правильное решение.
— Я сглупил, — сказал он, — попался своей знакомой, когда лечил ещё одного человека, не сняв браслет. Она маг, и сразу всё поняла.
— Ты убил её?
— Нет.
— Зря, — женщина покачала головой, — она тебя сдаст.
— Не думаю, — молодой человек раскрыл планшет, положил перед Шварцем, — это запись нашего разговора. Одноразовая.
Лео пододвинул устройство женщине. Елена внимательно отсмотрела все восемь минут, до того момента, как руки Рози окутало сияние. Когда экран погас, она скрутила планшет в трубочку, прижала ладонью.
— Что произошло в той лаборатории?
Павел коротко рассказал о том, как они проникли в заброшенное здание, и оказались подопытными в экспериментах, организованных неизвестными. Когда он описывал кокон, в котором лежал, Лео и его знакомая многозначительно переглянулись.
— Ей повезло, — сказал Шварц, — эти приступы — признак того, что организм борется. Ты зря ей помог, сильная боль спасает, думаю, эффект продлится неделю, максимум две, потом боль усилится до такой степени, что она не сможет терпеть. Привози её, и чем скорее, тем лучше.
— Она из штаба Сил обороны, — напомнил Веласкес.
— У неё нет выбора, — усмехнулся доктор, — и у меня тоже, я врач, в конце концов, и обещал помогать людям. Можешь рассказать ей о нас.
— О «Сиянии»?
— Да. Не во всех подробностях, и не стоит говорить о своих догадках, например о том, что я прекрасно себя чувствую без блокиратора, хорошо? Скажи, что есть исследователи, которые до сих пор занимаются этим проектом, в их Силах обороны каких только тайн нет, она подумает, что и мы из её коллег. Но услуга за услугу, это то, о чём мы давно хотели с тобой поговорить. Ты ведь в хороших отношениях с Патриком Кавендишем?