— Как ты это сделал? — спросила Рози, вытягивая вперёд руку, семь крохотных стрекоз взмыли в воздух.
— Что?
— Четыре коптера подряд. Первый ещё понятно, но остальные три перешли в режим уклонения сразу же, я только чудом попала со второго раза.
— Несколько лет назад, — Павел улыбнулся, — я сдавал норматив на снайпера-сержанта, не хватило нескольких очков. Точнее, я выбил семьдесят шесть.
— Очень неплохо, мой лучший результат — семьдесят три, — похвасталась девушка, — а у моей начальницы, генерала Хоук, восемьдесят семь.
— Вечером, когда полигон закрыли, я отстрелял из той же винтовки девяносто два.
— Врёшь!
Павел пожал плечами.
— Ладно, предположим, не врёшь, с таким результатом ты бы мог сделать у нас отличную карьеру, да тебя бы с руками оторвало любое подразделение. Так почему?
— Мой командир, ты, кстати, его знаешь, это суб-капитан Кирчев, он сказал мне, что если я хочу провести всю свою жизнь, разглядывая мир через прицел, то обязательно сдам этот норматив, но тогда мне придётся быть готовым к тому, что помимо всякой нечисти, от которой вы избавляетесь, попадутся и другие жертвы. Я не настолько хочу быть генералом, Рози, точнее, совсем не хочу.
На визоре появились четыре пульсирующие точки, стрекозы с расстояния в десятки метров определяли цель. Розмари кивнула, думая о словах Павла, и одновременно проверяя информацию от разведчиков.
— Похоже, мы не одни, — сказала она.
Три цели находились достаточно далеко, а четвёртая — в пятидесяти метрах, стрекозы окружили её. Женщина с усталым равнодушным лицом, одетая в спортивный костюм, с кожаным шнурком на шее и браслетом на левой руке, подняла глаза, словно позволяя получше себя рассмотреть, взмахнула рукой. И пропала с экранов вместе с двумя крошечными дронами.
— Чёрт, — Павел положил винтовку на землю, достал пистолеты, — Рози, держись за мной. Если увидишь её первой, стреляй в голову, не жди, пока она что-то сделает.
Он уже видел и такой взгляд, и такие плавные скупые движения. В последний раз именно так себя вёл безумный маг Виктор Лапорт. Не так давно один старый эспер сказал ему, что маги, если убрать блокираторы и достаточно долго подождать, почти не способны убить друг друга, потому что их внутренняя защита работает в обе стороны — при нападении в том числе. Экстремальная температура, давление, воздействие на внутренние органы, от всего этого организм мага через какое-то время учился защищаться, как только мог, но до определённого предела. У Розмари такой защиты пока что не было.
Местная обнаружилась там же, где была в момент уничтожения стрекоз, на небольшой лужайке, она стояла и смотрела в сторону гор. При виде Павла она чуть оживилась.
— Вы ведь не из наших?
— Нет, — подтвердил молодой человек, — мы тут вроде гостей, только незваных.
— Любопытные, значит, и тоже из эсперов, только ущербные, как все там, на Параизу. Вам отсюда не выбраться, везде стоит защита, вон там, — сказала женщина, тыча большим пальцем себе за спину, — вчера или позавчера Люси убили, она успела добраться до второго яруса. Люси была из четвёртого, но опытнее меня. Как вы сюда попали?
— Через грузовой коридор. Он сейчас открыт, прямо до пирса.
Женщина вздохнула, вытянула ладонь вперёд, в воздухе повис искрящийся шар.
— Попробую. Очень не хочется умирать, хотя какая разница, в блоке или где-то ещё.
И совершенно не изменившись в лице, швырнула шар в Розмари. Такой заряд плазмы мог пробить и боевой скаф, Павел успел схватить Рози за руку, принимая удар на себя, тут же два раза выстрелил местной в голову, разрывные пули вспучили череп, разнося его на кусочки, безголовое тело начало падать вниз, молодой человек на всякий случай пальнул в затылок. Розмари от неожиданности всадила в труп ещё два заряда, вреда они трупу не причинили, зато кровавых брызг на лужайке прибавилось.
— Зачем она хотела это сделать? — растерянно спросила она.
В приюте, где Розмари воспитывалась, и в академии, где она получала офицерский чин, способам убийства магов было отведено много времени, детей приучали к мысли, что их потенциальные способности совсем не панацея от чужого оружия, а взрослых — что свихнувшегося мага убить тяжело, но возможно. Но теоретические знания без практики значили мало, как оказалось.