Ридхард резко повернулся, так что я почти на него налетела, не успев вовремя среагировать. Остановившись вплотную возле Его Высочества, встретила его студеный взгляд и поняла: это прогулка на самом деле нужна была ему, чтобы успокоить тот ураган чувств, что сейчас бурлил в нем, чтобы он мог их сдержать, не выплеснуть на меня. Интересно, что же конкретно вызвало такой шквал эмоций?
- Наш проводник появится лишь через день. Успеете отдохнуть. Или тебе после полета так опротивело мое общество? – сказал, и не дожидаясь ответа, пошел дальше.
Принц остановился, лишь когда мы спустились в неглубокую проталину, что отделяла край ледника от крутого земляного подъема. Этот ров окончательно скрыл нас от глаз остального отряда, который и так превратился в мелкие шевелящиеся точки.
Когда Ридхард повернулся ко мне, в его руках блеснул меч. У меня внутри все похолодело, однако я почти успела вытянуть свое оружие… Принц впрочем не был настроен на сражение: он сразу приставил острие к моей шее, лишая меня любой возможности сопротивления.
- Говори: что именно ты знаешь о Пророчестве и кто тебе рассказал. Попытаешься соврать – умрешь.
Я проглотила комок, что вдруг сковал мое горло, судорожно соображая, что же сказать. Версию, которую я придумала по пути, отмела сразу же – принц почует фальшь. О Игроки, дайте хоть минуту на раздумья!
-Говори, - принц не повышал голос, однако это его низкое полурычание действовало намного внушительнее крика. – Будешь молчать – я прибегну к более суровым мерам, а потом ты точно умрешь.
Лезвие клинка прижалось сильнее к коже. Если резко вдохну – порежусь.
Вдруг как громыхнуло! Вроде кто-то расколол скалу у нас над головой!
- Наверх! Бегом! – Ридхард успел спрятать меч и подтолкнул меня к подъему.
Я со всей доступной мне скоростью устремилась вверх – на насыпь, что до потепления была границей ледника. Мелкая галька осыпалась под ногами, но я, иногда помогая себе руками, продолжала бежать. Принц не отставал, на ходу еще умудряясь плести какое-то мощнейшее заклинание.
Вот нарги! Грохот тысячи тонн падающих камней доносился справа - от ближайшей горы, от склонов которой брал начало язык ледника. Через несколько ударов сердца камнепад, который уже волок за собой огромную лавину, достигнет лагеря! Мы с принцем оказались сбоку, в относительной безопасности, нас если и заденет, то лишь краешком, а вот остальных ребят…
Вдруг громыхнуло повторно – это Ридхард выпустил свое заклятие. Сверхмощное магическое плетение плотной сеткой развернулось по ширине всего ледника, удерживая собой натиск тонн камней, льда и снега. Принц сосредоточенно смотрел вверх, было видно, что на удержание камнепада уходят все его силы. Что и неудивительно, я и представить раньше не могла, что такую мощь природы может удержать магия лишь одного дракона.
Я отыскала глазами ребят: три маленькие точки быстро удалялись к ближайшему к ним – противоположному нашему - краю ледника.
Время текло мучительно медленно. Давление на магическую улавливающую сетку усиливалось с каждой секундой, а сил Ридхарда оставалось все меньше. И я ничем не могла помочь! Как же неприятно осознавать свою бесполезность!
Принц опустился на колени, по его лбу струились капельки пота, но плетение пока не ослабло. Наконец три точки достигли края ледника и оказались на безопасной земляной насыпи.
- Пускай! – крикнула я Ридхарду и сжала его плечи. – Они в безопасности!
Громыхнуло в третий раз. Принц уже не мог свернуть плетение, поэтому просто отбросил управляющие нити. Заклятье схлопнулось и ударило вниз – в толщу льда. На несколько секунд все затихло, а потом загрохотало так, что земля содрогалась под ногами. Чуть позднее я услышала самый страшный звук: глубинный свист, словно кто-то натягивал до предела струну в толще ледника, а когда напряжение достигло предела, раздался оглушительный треск. Я пошатнулась от сильного толчка, если бы не держала сидящего Ридхарда за плечи, наверняка упала бы.
Посредине ледника образовался раскол, огромная трещина расширялась, уходила вверх – к подножию скалы, и вниз – скрываясь за поворотами русла. В этот раскол ссыпалась вся толща удерживаемого камнепада и бесследно скрылась в его глубинах, словно в нем и вовсе не было дна.