— Боже! — воскликнула Келли. — Ты только посмотри!
Купола соединялись карнизом.
— Это храм, — выдохнула Хатч. Она остановилась и пристально рассматривала увиденное.
В храме было шесть колонн с каннелюрами; они поддерживали треугольный фронтон, на котором был вырезан карниз. На нем были изображены два сверчка; один сидел на своего рода полке, второй — стоял. Сидящий что-то протягивал второму. Это что-то смахивало на цилиндр.
Нет. Не цилиндр. При ближайшем рассмотрении Хатч поняла, что это — свиток.
— Красиво! — заметила Келли.
Хатч обрадовалась предлогу задержаться хоть на минуту.
— Стиль барокко, — сказала она. — Очень похоже на французскую архитектуру восемнадцатого века. Кто бы знал…
Она увидела вход, скрытый за колоннами, и мраморную лестницу, ведущую к нему. Келли направилась к ступеням.
— Нет времени, — напомнила Хатч.
— Здесь еще что-то есть.
Сбоку от храма стояло цилиндрическое сооружение. На несколько метров вперед выдавались пьедесталы, а лепной карниз проходил по зданию на всем видимом участке. Многогранную крышу поддерживали фигурные пластины; постройку венчал маленький купол с валиком. Фигуры на фризе, похоже, изображали сверчков в разнообразных позах, разговаривающих, читающих, срывающих с деревьев плоды, играющих с детьми. Некоторые стояли на коленях перед символом солнца.
Здесь, среди деревьев, скрывался целый город. Хатч заметила очертания величественных зданий со сверкающими арками, округлыми окнами и параболически изогнутыми крышами. Она представила нескончаемые галереи, контрфорсы и шпили, огромные залы и бездействующие фонтаны.
Вероятно, в этом городе никогда не знали искусственного освещения и печатного станка. Однако он был несравнимо красивее любого из городов, виденных Хатч. Время не пощадило его, он оказался погребен, заключен в сплетения ветвей и кустов, скрыт листвою. Однако, стоя перед этим погруженным в безмолвие строением, Хатч чувствовала, как ее кровь убыстряет бег по жилам. Неземная красота этого места была пленена лесом, здесь царило чувство безвременья, ощущение ничтожности бытия и всего рукотворного.
Женщины стояли очарованные и передавали снимки храма на «Венди». На этот раз лишь тишина стала им ответом. Никто не попросил их потратить еще минутку на исследование этого чуда.
Они провели у храма чуть менее двух минут. И поспешили вперед.
Вскоре на них обрушился ливень. Над ними громоздились черные тучи, зигзаги молний вспарывали небо.
Спутницы потеряли связь с Марселем почти на два часа. Ливень не прекращался, потом сменился дождем со снегом. То и дело земля содрогалась от толчков, достаточно сильных, чтобы сбивать обеих женщин с ног.
— Прекрасный денек для прогулки, — заметила Келли.
Впереди появились деревья. Они бросились туда. В кустарнике нечто издавало неприятный стрекот. Хатч, не в настроении разбираться с проблемами и не желая тратить время на разборки, провела зачистку при помощи лазера. Раздались крики, треск, и какие-то животные бросились прочь. Она с сожалением отметила, что ничто на этой планете им не удалось изучить достаточно внимательно.
Наконец снова раздался голос Марселя.
— Скверная погода?
— Электрические бури.
— Мы их видели. Но ты молодец. Рано утром вы туда доберетесь.
— Надеюсь.
— Хатч, у меня к тебе еще одно послание из Академии.
— Ну и что в нем говорится?
Он заколебался.
— В нем говорится, что тебе велят любой ценой избежать дальнейших человеческих жертв.
— Хорошо. Передай им, что мне это по барабану.
— Ха-атч!
— Да передай им все, что угодно. Меня это беспокоит в последнюю очередь, Марсель.
Вышло солнце. Небо прояснилось, и женщины теперь быстро продвигались вперед. С высоты горного кряжа что-то некоторое время следило за ними, но они не сумели разглядеть — что. Повадкой оно напоминало обезьяну и, по-видимому, имело намерение напасть на них, но внезапно передумало и скрылось из виду.
— Страшновато, — призналась Келли.
— Почему?
— Ну, кугуар, тигр или аллигатор, если он голоден, бросится на тебя. А большинство из этих тварей держится на расстоянии.
— Ты полагаешь…
— Они достаточно умны, чтобы понимать, что мы опаснее, чем кажемся.
Поздно вечером, когда освещение стало меняться, спутницы снова вышли на открытое место.
— Почти добрались, — сказал Марсель. — Еще пять километров.
Земля была неровной и поросла густой травой. Хатч вымоталась. Длинноногая Келли чувствовала себя немного лучше, но тоже выглядела изможденной.