Вошел Бикман, посмотрел на капитана, нахмурился и сел.
— Марсель, как там, все в порядке? — осведомился он.
— Разумеется. А что?
— Ты какой-то невеселый.
Келли испуганным голосом сказала в микрофон:
— Ого, посмотрите на это, Рэнди.
Марсель встал и скрестил руки на груди, словно защищаясь.
— Там, похоже, собрались самоубийцы. Я бы на их месте просто отснял все те чертовы штуки и убрался восвояси.
Бикман всегда был чрезвычайно невысокого мнения о способностях и компетенции управленческого аппарата Академии. Марсель предполагал, что рано или поздно Гюнтер выскажется на этот счет. Но сейчас тот лишь отметил, что Марсель, скорее всего, прав и вряд ли наземная команда обнаружит что-либо полезное за столь короткое время. Сверх всего он добавил, что все это и в самом деле весьма опасное мероприятие.
— Ладно, — раздался голос Хатч. — Все равно это надо сделать. Еще минуту, и мы посмотрим, удастся ли проломить эту чертову дверь.
— Надеюсь, вы помните, — произнес Бикман, — что от них требуется предельная осторожность?
— Хатч знает, куда сунулась. — Марсель сцепил пальцы на затылке. — Я бы не стал мешать им.
— А если что-нибудь случится?
— Пусть об этом голова болит у начальства.
Снова послышался голос Келли:
— Ладно, выкиньте через нее побольше снега.
— Я бы чувствовал себя спокойнее, — проговорил Бикман, — будь с ними настоящий археолог.
Марсель не согласился.
— Нам удобнее иметь дело с Келли и Хатч. Может быть, они не специалисты во всех этих делах, но в случае каких-либо проблем я бы им доверял больше.
— Нет, все еще не открывается, — сообщил Найтингейл.
— А ну-ка я попробую.
— Эта чертова дверь большая? — спросил Бикман.
— Чуть больше метра высотой. Там все очень маленькое.
— Да прорежем ли мы вообще эту дверь!
Бикман наклонился вперед и приложил палец к клавише «ПЕРЕДАЧА».
— Что вы хотите им сказать? — осведомился Марсель.
— Чтобы были осторожны.
— Не сомневаюсь, что они с благодарностью примут этот великодушный совет. Они уже пригрозили мне, что отрежут связь.
Группа задействовала еще один лазер.
— Оставайся здесь, — настаивал Найтингейл. — Сюда. Давайте сюда.
Это продолжалось еще несколько минут. В какое-то мгновение Хатч велела кому-то угомониться:
— Спокойно. Мы пробьемся.
Затем Марсель услышал скрежет и скрип камня и чье-то ворчание. И наконец крики радости.
Когда все снова успокоилось, Марсель связался с Хатч по личному каналу.
— Что вы там обнаружили?
— Когда-то здесь был коридор, — ответила она. — А теперь всего лишь груда льда и куча пыли. Даже сложно определить, где здесь стены.
Бикман сделал для них двоих кофе и стал рассказывать, как идет подготовка к наблюдению за столкновением. Большая часть подробностей утомляла, однако Бикман неизменно проникался таким воодушевлением, начиная говорить о Событии, что Марсель притворился, что все эти подробности интересны ему больше, чем на самом деле. Если честно, он совершенно не разбирался в таких вопросах, как колебания гравитационных волн, и его вовсе не беспокоило взаимодействие планетарных магнитных полей. Но в нужные моменты он кивал и изображал удивление, а Бикман продолжал выплескивать на него всё новые данные о катастрофе.
Затем этот словесный поток прервал голос Хатч.
— Марсель, вы еще там?
— Так точно. Что у вас?
— По-моему, мы наткнулись на личные апартаменты Астронома. Превосходно сохранились. Напоминают анфиладу комнат. Со шкафчиками… — На мгновение она отвлеклась, чтобы попросить кого-то из членов группы быть поосторожнее.
— Шкафчиками? А что в них?
— Совершенно пусты. Но, повторяю, в превосходном состоянии. И на них вырезаны какие-то символы.
— Отлично, — произнес Марсель. — Это ведь очень важно, не так ли?
— Да, — отозвалась она. — Это очень важно.
Поскольку Бикман сидел рядом, он старался казаться исполненным энтузиазма.
— А там есть еще что-нибудь?
— Кроватка. Не верите? Для кого-то очень маленького. Вы бы на ней улечься не смогли; разве только когда было десять лет.
Это была вовсе не удивительная новость.