Шейд всмотрелся во внутренние органы человека, в переплетения вен и артерий, в хаотичный на первый взгляд клубок нервов, нитками тянувшийся к мышцам и похожим на губку легким.
— Как будто бомба внутри взорвалась. Что это?
— Понятия не имею. — Эйдолон ни разу не видел ничего подобного. — Ты глянь сюда. — Он указал на чернеющий ком, походивший на сгусток запекшейся крови. Пульсирующий и все время меняющийся сгусток крови, который прямо у них на глазах всасывал здоровые ткани. — Похоже, он тут прижился.
Эйдолон осторожно поддел когтем сгусток, боясь вздохнуть.
— Вот черт, — воскликнул Шейд, — да она же демон!
— Это мы демоны, тупица. Она… она принадлежит к какому-то другому виду.
Только сейчас Эйдолон смог внимательно осмотреть почти нагую молодую женщину от кончиков пальцев ног, ногти на которых были покрыты черным лаком, и до спутанных волос каштанового цвета. Гладкая кожа, под которой даже в бессознательном состоянии сокращались крепкие натренированные мышцы. На первый взгляд ей лет двадцать с небольшим. Если бы она не приходилась ему врагом, о ней можно было бы сказать, что она «горячая штучка». Эйдолон прикоснулся пальцами к разорванной в клочья одежде. Ему всегда нравились женские особи людей, облаченные в кожу. Короткие кожаные юбки нравились ему больше всего, но и обтягивающие штаны тоже смотрелись неплохо.
Рейт взял пальцами подбородок женщины и повернул ее лицо к свету, чтобы осмотреть получше.
— А я думал — эгисы люди. Она похожа на человека. От нее пахнет как от человека. — Он провел когтем по рваной ране на шее и поднес коготь ко рту. — И на вкус она человек.
Эйдолон проверил митральный клапан.
— Ты забыл, что я тебе говорил насчет того, можно ли пробовать на вкус пациентов?
— А что особенного? — спросил Рейт как ни в чем не бывало. — Нам ведь надо знать наверняка, человек она или нет.
— Она человек. Все эгисы — люди. — Шейд покачал головой, и кольцо в ухе блеснуло в свете лампы. — Что-то здесь не так. Такое впечатление, будто она инфицирована демоническим геном или вирусом и началась мутация.
— Да нет, она родилась с этим. Один из ее родителей — демон. Вот смотри. — Эйдолон указал брату на доказательство генетического родства с демонами: небольшой орган, который бывает только у смешанного потомства от человека и демона; человеческие врачи определяют его как кисту. — Ее физиологическая патология может объясняться особенностями ее зачатия. Не исключено, что в данном случае смесь дала побочный эффект в виде особых возможностей, не знаю там… телепатии или способности видеть в темноте. Но не сомневаюсь в том, что сейчас это доставляет носителю немало хлопот.
— Каких например?
— Это может быть что угодно. Может быть, она лысеет каждое полнолуние или начинает мочиться на людях. — От таких пикантных подробностей он причмокнул и бросил на Шейда косой взгляд.
Тот фыркнул и убрал руку со лба девушки.
— Я это чувствую, — сказал он, — что-то в ее ДНК разобрано на части. Нужно сплавить разрозненные детали. Можно…
Рейт, негодуя, отказал брату.
— Даже не думай. Если починишь ее таким образом, то она станет неуловимой убийцей демонов. Только этого нам не хватало.
— Он прав, — сказал Шейд, и глаза его мрачно сверкнули. — В зависимости оттого, кем был ее демонический родитель, мы можем сделать ее бессмертной.
Седативные препараты и медикаментозное лечение в целом так же представлялось затруднительным в силу той же причины: неопределенной демонической ДНК. Даже такой безобидный препарат, как аспирин, мог убить ее.
Эйдолон задумчиво смотрел на девушку.
— Мы обработаем ее раны, а об остальном позаботимся позже. Она сама должна решить, хочет она задействовать свою демоническую половину или нет. У нее должен быть выбор.
— Выбор? — фыркнул Рейт. — А своим жертвам она выбор оставляет? Думаешь, у Роуга был выбор?
Несмотря на то что Эйдолон частенько думал о павшем брате, упоминание его имени вслух было болезненным.
— А ты своим жертвам даешь право выбора? — мягко спросил он.
— Мне нужна пища.
— Тебе нужна кровь, но вовсе не обязательно убивать.
Рейт оттолкнулся от стены.
— Ну ты и засранец. — Он в гневе смахнул со стола лоток с хирургическими инструментами и вышел из операционной.
Шейд помог Пейдж прибраться.
— Не стоило его провоцировать.
— Это ведь ты воспитал в нем эту зависимость.
— Я давно оставил его в покое. И насколько, он держится.