— Мне нужно поговорить с Шейдом.
— Его нет.
— Тогда дайте мне Рейта. Это срочно.
— Вам нужна медицинская помощь?
— Мне нужен Шейд.
— Мадам, — раздался раздраженный голос, и звучал он так, как будто прорывался сквозь клыки. — Шейд занят…
— Вы можете связать меня с ним. Прямо сейчас. — На самом деле она понятия не имела, может ли сделать это, но в голову больше ничего не приходило.
Повисла пауза, потом щелчок, несколько гудков, а затем раздраженный низкий голос:
— Шейд.
— Слушай, это Тайла. Эйдолон… у него проблемы.
— Снова? Это уже точно не из-за Рейта. Так какого черта ты сделала с Эйдолоном? — Злость вибрировала через телефонную трубку. — Если ты что-то сделала с ним…
— Да ничего я не делала, кретин. Что-то не так. Он сошел с ума. Эта татуировка на его лице, она стала больше, глаза покраснели…
— Вот дьявол… — Он изрыгал проклятия. — Где ты?
— В его квартире.
— Оставайся там.
— А куда я денусь? Если бы могла…
Раздались гудки. Демоны такие невоспитанные.
Ей не хотелось возвращаться в комнату. Что, если Эйдолон снова превратился в пожирателя душ? Даже если он не превратился в него, он наверняка проснулся и не может понять, отчего она избила и связала его. Что, если он знал, что делал, когда превратился в самое ужасное для нее существо на всем белом свете?
Мурашки побежали у нее по спине, когда она прошла на кухню с сильным желанием выпить апельсинового сока. Только она покончила с соком, как в дверь постучали.
— Это Шейд. Открой.
Она открыла дверь, и он вошел. Он был во всем черном, включая кожаные ботинки со стальными накладками на носках. За Шейдом показался Рейт. Выглядел он еще смертоноснее, чем его брат, несмотря на то что был одет в оборванные джинсы и футболку. От них исходила опасность.
Оба они остановились в дверях спальни, где на полу лежал Эйдолон, скованный наручниками.
— А ты не переборщила? — спросил Шейд, ставя рядом с братом сумку с инструментами.
— Ты не видел его раньше.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Рейт, присоединяясь к Шейду.
— Он превратился в пожирателя душ.
Шейд ошеломленно присвистнул, но Рейт лишь усмехнулся.
— Вот черт. Такой образ он выбрал в первый раз. Кто ж знал, что он сидит внутри его?
— Это что, правда он?
Шейд присел на корточки и потрогал лоб Эйдолона.
— Да. Тайла, сними наручники.
Она подала ем ключи, все еще колеблясь.
— Эй? — Рейт помог Шейду повернуть брата на бок. — Братец, ты слышишь меня?
Эйдолон застонал.
— Что… такое?
— Тебе надрали задницу. Но похоже, на сей раз ты заслужил это.
— Где Тайла? С ней все в порядке? — Он попытался встать, но Шейд и Рейт уложили его обратно.
— Со мной все хорошо. — Она придвинулась ближе, тронутая заботой в его голосе. — Но я не поняла, что произошло.
— Она сказала, что ты превратился в Пожирателя душ.
Кровь прилила к красивому лицу Эйдолона. Он снова попытался сесть, но братья не позволили.
— Я превратился… в кого?
— Что ты помнишь? — спросил Шейд. Темные волосы разметались по его лицу, скрывая выражение его глаз, но видно было, что он напряжен.
— Не много, — ответил Эйдолон хриплым голосом, и его глаза стали золотистыми, когда он посмотрел на нее. — Я хотел ее. Это я помню.
Рейт сдерживающим жестом положил ему руку на плечо.
— Полегче, парень. Сейчас не время. Хм, никогда не думал, что скажу эти слова.
Эйдолон какое-то время хранил молчание, потом покачал головой, словно хотел, чтобы его мысли прояснились.
— Это все, что я помню. Я хотел овладеть ею. Больше, чем когда-либо.
Эйдолона кинуло в жар от воспоминаний: он разбудил Тайлу, и она уже готова была к соитию, но потом она заметила, что он изменился. Слишком изменился. Ужасно изменился.
— Это было очень странно, — сказала она. — Казалось, что он не в себе, им овладел кто-то.
— Так ты отказала ему? — спросил Шейд, и она сразу разозлилась.
— Как тебе сказать… это был не совсем он!
— Остынь, — сказал Шейд, его голос звучал мягче, чем обычно. — Просто я пытаюсь докопаться до истины. Ради него же.
Она почувствовала на лице румянец. Было как-то странно разговаривать о сексе с братом Эйдолона.
— Да, я отказала ему. Когда он превратился в пожирателя душ. — Она вздрогнула. — Мы говорили о них прошлой ночью. Может быть, поэтому он первый пришел ему на ум, когда он начал трансформироваться.
Рейт и Шейд обменялись взглядами, что-то зловещее проскользнуло между ними. Эйдолон выглядел растерянным.