Начало.
Из небольшой избушки, на краю старой забытой деревушке, сквозь снежную метель, пробился тоненький лучик света, столь скудный, что его едва ли можно было разглядеть. Избушка эта была скорее даже не изба, а землянка. Из за метели ее так закидало снегом, что она почти сравнялась с землей.
Внутри этой землянки, было ровно столько места, как оно казалось снаружи, а именно не много. В углу занимая половину пространства стояла печь, очень беленькая и ухоженная. Она излучала тепло и свет. Казалось что именно эта печь была сердцем этой землянки.
В противоположном углу, возле небольшого деревянного стола на слегка скрипучем кресле качалке, вязала довольно немолодая уже женщина. Вязала она рукавички, довольно небольшие, явно не для себя, но для кого же?
- Глеб, сынок, ты уже спишь? - из под толстого одеяла выглянула небольшая головка мальчика, лет семи, русоволосый с черными большими глазками.
- нет, я не хочу, из за этой метели я весь день пролежал на этой печи, вот и не могу уснуть, может расскажешь мне сказку - женщина отложила спицы и наполовину готовую рукавичку.
- что тебе рассказать, ты все мои истории знаешь, по десять раз уже рассказывала, возьми вон книжечку и сам почитай. - Глеб нахмурил бровки.
- нет, не хочу я читать, те книжки мне тоже надоели - его мама нежно улыбнулась.
- тогда не вредничай, и ложись спать. - Глеб, лежа на животе, подперев голову руками, о чем то задумался.
- жаль что мы не можем видеть по ту сторону?
- о чем это ты?
- ну ты знаешь, я о правь, мире предков.
- а зачем нам видеть навь, там ведь не просто предки, а мертвые души бродят, есть и плохие в их числе, которые не прочь принести несчастья.
- все равно, разве тебе никогда не было интересно взглянуть по ту сторону, я уже не говорю о стороне правь - мама немного улыбнулась, улыбкой любящей матери.
- для каждого есть свой мир, и для всего есть свое время. Не дано человеку попасть в навь, живым там не место. - Глеб перебил ее.
- ну а как же те легенды, в которых упоминались люди сумевшие переступить черту из яви в навь.
- но ведь это всего лишь легенды, сказки для маленьких мальчиков.
- тогда и все эти миры, тоже сказки. - мама пристально посмотрела на это возмущенное личико, которое она так любила.
- что то ты слишком за возмущался сегодня, уж непогода ли на тебя так действует.
- не хочешь говорить, ну и не надо - мальчик повернулся к стенке взял книжку зажег свечку и начал читать, не прошло и пяти минут как он уже спал, тем крепким сном который выпадает лишь на самые холодные и суровые деньки.
Грохот и холодный ветер разбудил мальчика. Еще не проснувшись он не мог сообразить что происходит, пока холодная и твердая рука, не схватила его за ногу и не стащила на пол. На глазах Глеба еще осталась сонная пелена, сквозь которую он едва ли мог различить огромные, как ему тогда казалось фигуры. Двое мужчин ворвались в их дом. Мама лежала также на полу, возле колен второго мужика, он держал ее за прядь волос.
- Именем короля Всеволода - так прозвал себя король каннибалов - мы забираем этого малого, так велит закон - этот толстый мужик открыл рот наполовину заполненный гнилыми зубами, и очень громко засмеялся. - слышь брат. а баба то ничего, свяжи ка малого.
- я тебя понял брат - в ответ ему улыбнулся такой же толстый мужик. С собою у него имелась веревка, судя по всему было не много добровольцев идти с ними по своей воле. Глеб сопротивлялся, пытался укусить мужика за руку но тот его сильно ударил. Глеб на мгновение потерял сознание, когда оно к нему вернулось, перед его глазами открылась ужасная картина, его маму, самого ценного человека в этом мире, прижали к земле и пытались стянуть с нее одежду. Он заплакал, но ничего не мог с этим поделать, он был беспомощный. Мама посмотрела в его глаза, как не странно она нисколько не боялась, казалась она говорила ему “не бойся все будет хорошо”.
- ты посмотри какая, совсем и не брыкается, так ведь не интересно - мужик что держал ноги посмотрел на своего спутника - брат, подай ка мне ту кочергу - тот что связал Глеба поднялся и достал из печи тлеющую кочергу.
- вот брат держи - его гнилой рот искривился в довольной улыбке.
- посмотрим как ты сейчас запоешь - раскаленным концом мужик ткнул прямо в обнаженную грудь, раздался мучительный стон - вот теперь хорошо, чувствуешь брат как изгибается.
- да брат чувствую - глеб был разбит, он не мог шевельнуться, его тело не слушалось.
- сынок, прости меня - вдруг обратилась она к Глебу.
- ты что там мямлишь?
- мне кажеться что она просит еще жарку - тот прижег еще раз, но она лишь немного скривилась.
- я уверена сынок, что со временем ты поймешь зачем я это сделала - внезапно она обвила одного мужика ногами второго своими руками, и с нечеловеческой силой прижала к себе, белое пламя окутало их тела, неистовые крики доносились из этого пламя.