Немного погодя, Призрак снова начал говорить:
– Повторяю: крейсер «Валькирия 721», у вас нет разрешения на стыковку. Ваши коды были приняты, но они не имеют никакого смысла. Вы должны немедленно покинуть этот сектор. В противном случае, мы вынуждены будем вас уничтожить. Как поняли?
Пухлый молча смотрел на своего двойника и не переставал дивиться его перевоплощению. Но он ещё больше удивился, когда услышал голос из динамиков. Этот голос он сразу же узнал. Это был тот самый Ким, с которым он дрался, который пытался его убить, который забрался в его дом, чтобы вытащить девку, который…
«П… п… приём»
– С кем я говорю? – моментально спросил Призрак. – Представьтесь.
Последовал невнятный ответ, но затем зазвучал другой голос, гораздо более звонкий, чем первый:
«Борт «Валькирия 721». Просим разрешения на стыковку. Все коды были переданы, пароли продублированы, идентификаторы присланы в отдельном файле по красному каналу связи»
– Кто вам дал разрешение использовать правительственный канал? – резко спросил Призрак.
«Мы действуем по приказу главнокомандующего Леонида Сергеевича Зайцева»
Призрак улыбнулся, помотал головой от удовольствия и продолжил свой спектакль:
– Никакого Леонида Сергеевича Зайцева, тем более, главнокомандующего никогда не было. Ваши идентификаторы не распознаются системой, ваши коды доступа не имеют смысла, пароли не верны. Если вы не передадите действующие реквизиты, к вам выдвинется армия, так как вы автоматически идентифицируетесь как террористы.
«Но мы не террористы!»
– Без действующих реквизитов вы не имеете права управлять судном. Если у вас нет доступа, значит корабль был украден. И мы примем все соответствующие меры по захвату, а вас ждёт обвинение в терроризме, измене, краже государственного имущества, подлоге и использованию спецтехники не по назначению. Затем следствие, суд и казнь. Советую вам сдаться, пока вам навстречу не была послана армия. Тем самым вы смягчите своё наказание и вам могут заменить казнь на пожизненное.
«Чёрт, но это же… это же… Этого не может быть! – послышалось из динамиков. – Откуда на станции люди?!»
– Не понял вас. Повторите.
«Я говорю… Станция же пуста. Людей не ней нет!»
– Что значит нет людей? Судя по голосу, вы ещё совсем юн. Что вы делаете на военном крейсере, молодой человек? Позовите взрослых. И включите наконец видео.
«Это какое-то недоразумение! Я и есть взрослый. Я сын главнокомандующего и мне сто восемнадцать лет»
– Вы не можете быть сыном главнокомандующего.
«Почему???»
– Потому что у него дочь. Это во-первых. А во-вторых, вы, молодой человек, несёте чушь.
«Какую?!!»
– Вы говорите, что вам сто восемнадцать лет. Прекратите это баловство и позовите взрослых. Военный крейсер не предназначен для игр.
«Но это не игра!»
– Вот именно.
Звонкий голос умолк.
Призрак с широкой улыбкой торжествующе посмотрел на Пухлого.
– Ну, как тебе моё выступление? – спросил Призрак.
Пухлый жестами показывал на динамики, мол, они всё слышат.
– Ничего страшного. Я отключил их. Сейчас можешь говорить.
– Это невероятно! – воскликнул Пухлый. – Ты так отлично играешь роль!.. Прямо, это самое…
Но тут зазвучал другой голос:
«Здравствуйте. С кем я говорю?»
Призрак прижал палец к губам, недвусмысленно глядя на Пухлого и включил связь.
– Представьтесь, кто вы?
«Меня зовут Ким. Рядом со мной… мой соратник За… то есть Александр Леонидович Зайцев. Он действительно сын главнокомандующего. И он говорил правду о своём возрасте, поскольку очень долгое время пробыл в состоянии летаро… летр… Он долгие годы пробыл в состоянии летаргического сна и теперь ему сто восемнадцать лет. Выглядит он действительно как ребёнок, но на самом деле он старше нас всех»
– Вы сказали, что вас зовут Ким, правильно?
«Да»
– Кто вы? Вы отец мальчика? Почему ваш сын находится на военном крейсере? Это административное преступление, карающееся соответственно. И ещё: для поиска вашей личности в базе данных не хватает информации. На планете бог знает сколько Кимов. Мне нужно полное имя и ваш статус. А после поговорим.
«Но у меня нет никаких статусов! И фамилии у меня нет. Есть только имя»
– Такого не бывает.
«Бывает! – громко воскликнул оппонент, затем немного помолчал и продолжил уже более спокойно: – Господин… уважаемый… Я не знаю, как к вам обращаться. Своё имя я назвал. Представьтесь теперь и вы»
– Вы не знаете кто я? И после этого вы говорите, что имеете право находиться на борту военного судна?