– Глазам своим не верю! Ты просто волшебник, старый чёрт! Я даже не мечтал, что снова стану человеком. Это только благодаря тебе… Я твой должник!
Так и знай!
– Ну, ладно комплименты мне тут расточать. Сейчас познакомлю тебя с внучкой. Да и для Джинджер ты теперь воскресший из мёртвых. Вот она удивится! Идём, нас заждались приятные мгновения, не все же по норам прятаться! Ты как?
Вудкарвер-старший посмотрел на заплаканные глаза полковника, достал платок из кармана и аккуратно вытер слёзы Хонору. Как заботливая нянька, он заставил полковника несколько раз выдохнуть булькающий «воздух» через нос.
– Отлично выглядишь! – ещё раз оценив взглядом своего подопечного, пробормотал Вудкавер и, открыв из подвала дверь, прокричал: «А вот и мы! Прошу любить и жаловать! Полковник Хонор, собственной персоной!»
У Джинджер от неожиданности из рук выпала тарелка, и она без чувств плюхнулась на стул. Вудкарвер-младший бросился приводить в чувство жену, и только Алиса с улыбкой подошла к дедушке и, взяв за руку, повела к столу.
– Привет, я Алиса! Я давно знала, кто ты, и где ты. Просто маме и папе не говорила. Читать мысли иногда очень интересно! Особенно, твои!
Глава 4
Полковник Хонор сидел между Алисой и Джинджер и старательно вспоминал, как пользоваться ножом и вилкой, которые постоянно норовили выскользнуть у него из рук и громко падали: то – на тарелку, а то – и на пол. За последние годы этот навык им был полностью утрачен, так как, будучи вурдалаком, он, кроме крови пойманных им лично зверюшек, ничего не ел. Человеческая память в тот момент хоть и была сильно повреждена, но её отголоски не давали полковнику стать полностью кровососом, опуститься ниже уровня своего достоинства (начать пить кровь людей). Но проклятый голод и жажда всё равно сводили его с ума. И он выкручивался, как мог, невзирая на то, что другие вурдалаки регулярно получали свой спецпаёк.
«Свежий завоз» – так на их жаргоне называлась кровь приговорённых к смерти. Она значительно отличалась как по запаху, так и по вкусу от законсервированной крови из хранилища, потому что была перенасыщена ароматом человеческого страха.
Но не только страх имел свой запах. Чувство тревоги и отвращения тоже источают ароматы – не меньше. Да такие, что редкий вурдалак откажется от «изысканного» деликатеса.
Но это всё уже позади. Вудкарвер-старший всё-таки усовершенствовал формулу, добавив в неё несколько новых молекул, и с помощью барокамеры, в которой Хонор пролежал целый месяц, добился-таки своего.
Теперь полковник Хонор – человек. Как и профессор. Правда, остальные члены семьи, Алиса, Джинджер и Вуди, мало походили на людей, особенно, когда выезжали на природу. Три лисы, в которых превращалась его новая семья, были настолько красивы и грациозны, что Хонор, будучи по личной инициативе в дозоре, очень часто издалека любовался молодыми людьми через бинокль.
Джинджер расспрашивала отца о его прошлой жизни, о том, что с ним произошло, и постоянно прижималась к нему, словно маленький ребёнок. Алиса только хихикала, глядя на маму, и ещё громче смеялась над детской неуклюжестью дедушки Хонора, как она стала его называть с первой минуты встречи.
– Вот мне повезло, – болтая ногами под столом, пропищала девочка. – Раньше у меня был один дедушка Вуди, и он один дарил подарки. Теперь у меня два дедушки, значит, и подарков, и игрушек будет в два раза больше!
Все члены большого семейства громко засмеялись над математическими расчетами Алисы, и никто не обратил, внимания на прозвучавшую по телевизору новость. Из университета, где когда-то работал Вудкарвер-старший, похитили статую «Падший ангел», которая, по легенде, была изготовлена несколько столетий тому назад из мрамора неизвестным скульптором и являлась главной достопримечательностью университета. Да и самого города.
Глава 5
Как заправская нянька, под громкий смех присутствующих Алиса, словно маленького ребёнка, кормила дедушку Хонора из ложки разными вкусностями, не забывая при этом каждый раз вытирать ему губы огромным белым полотенцем, которое она прицепила ему на шею и сделала его тем самым похожим на одного новогоднего персонажа. Старик, вспоминая забытые вкусовые ощущения, показательно долго пережёвывал каждую новую порцию и театрально закатывал от удовольствия глаза, аппетитно причмокивая языком, чтобы развеселить Алису. Девочка, глядя на то, как дурачится её дедушка, громко хохотала и хлопала в ладоши.. Она не переставала совать Хонору в рот новые вкусности, пока, он, наконец, не перепробовал все блюда по очереди. А, когда с закусками было покончено, и всё, что можно, надкусано, девочка побежала к холодильнику и, открыв дверцу, взяла первую, попавшуюся ей на глаза, странную банку с выгравированными на ней странными человечками: