Вудкарвер-младший встал, чтобы лучше рассмотреть фантомную девушку, но в этот момент вурдалак вскочил со стула и, молниеносно перепрыгнув через барную стойку, скрылся за дверью с надписью «Только для персонала».
Вудкарвер-отец, не ожидая такой прыткости от старого вурдалака, даже слегка пролил себе пиво на грудь.
– Ошибочка вышла! Какой шустрый малый! Нет, ну ты видел?
Но сын ему ничего не ответил: он быстро направился вслед за сбежавшим свидетелем, кивнув напоследок отцу, чтобы тот дожидался его в машине.
– Начинается, – как бы с сожалением вздохнул немолодой мужчина, но, оставив на столе деньги за пиво, поспешил сделать всё, как указал ему сын.
Вудкарвер-старший быстро вышел из бара, подошёл к машине и открыл багажник. Из небольшого чемодана достал серебряную биту, отлитую под заказ много лет назад местным ювелиром, и несколько раз легонько постучал ею по колесу.
– Для него это будет чересчур, – Вудкарвер положил биту обратно в чемодан и достал из него серебряную прищепку, очень похожую на бельевую, с той лишь разницей, что серебряная стоила в тысячу раз дороже обычной. – Вот, ему в самый раз…
В это самое время из-за угла бара показался сын, который подмышкой нёс сбежавшего вурдалака. Вудкарвер-старший сделал несколько шагов навстречу, прицепил прищепку вурдалаку на нос, и тот, потеряв сознание, безжизненно повис на руке у сына.
– В багажник его. Попрыгунчик небольшой, много места не займёт! – отец показал рукой, куда положить «неожиданного гостя», а потом, когда Вудкарвер- младший закрыл багажник, указал и на здание через дорогу, на котором светилась одна единственная вывеска – «Виолетта». – Ну вот, кое-что начинает вырисовываться!
Глава 9
Привязанный к стулу вурдалак сидел в наручниках с серебряной прищепкой на носу: словно провинившийся ребенок, которого наказали за кражу этих самых прищепок, прицепив ему одну из улик для острастки.
– Надеюсь, он не умрет? Не понимаю, почему серебро на них так плохо действует. Металл как металл, но стоит поднести к упырю – и всё… – Вудкарвер-младший смотрел на свой железный стул, приспособленный отцом сдерживать его ярость, а про себя подумал, что именно похожую картинку и видит каждый раз его отец, когда приковывает его к стулу во время приступов.
– Думаю, это ужасно…
– Что ужасно, сынок? Ты про прищепку? – мужчина подошел к вурдалаку и снял с его носа серебряный зажим. – Ничего, сейчас придёт в себя…
– И про прищепку тоже…
Молодой человек присел на корточки возле вурдалака и попытался вновь проделать фокус с запахами и эфирными видениями из прошлого. Но вурдалак внезапно очнулся: он в ужасе застучал зубами и затряс плешивой головой.
– Я ни в чем не виновен! Я делал всё, что мне приказывали! Я исполнял приказ!
– Постой, постой! Ты это о чём сейчас? Какой приказ? Мы ищем убийц девушки, которую вчера обнаружили на обочине дороги. И я точно знаю, что ты там был! Твой запах ни с чем не спутать: тухлятиной за версту несёт. Ты разлагаешься? А как же бессмертие, о котором на каждом углу трещат в новостях? Или укусы вампиров перестали творить чудеса?
– Убийц? – вурдалак резко перестал вопить и удивлённо посмотрел сначала на сына, а потом и на отца. – Почему сразу убийц? Это был один…
Тут кровосос закатил глаза, чтобы подобрать слово, которое должно описать убийцу.
– Это был вервольф? – Вудкарвер-старший подошёл поближе к вурдалаку.
– Да какой ещё вервольф? Нет, конечно! Это… Это существо из…
– Я же говорил Хозу, что не вервольф! Эти недоумки из полиции никогда не могут сложить два плюс два, у них всегда получается то три, то пять! Постой, постой, а кто же тогда убийца? Ты не убивал, хотя там был, вервольфы тоже ни при чём…
Отец и сын переглянулись, и Вудкарвер-младший, приложив указательный палец к губам, чтобы ни вурдалак, ни отец больше не шумели, быстро сделал несколько глубоких вдохов. Всё помещение опять залилось фантомным лунным светом. А вдоль ночной дороги, еле волоча за собой ноги, шёл их знакомый, который сейчас сидел на стуле и с интересом наблюдал, как человек с металлическим протезом на руке внимательно вглядывается в пустоту, рассматривая только ему одному открывающиеся образы недавно исчезнувшего прошлого.