— Не откусил? Или нож между зубов вставил?
— Ага… Ништяк получилось…
— Тревога! — крикнул Курильщик, вскакивая. Будто по волшебству, в руке появился нож. Остальные рыцари большой дороги не отстали: они быстро окружили мешки с припасами, выставив перед собой ножи. Из дымной мглы поползли такие существа, что все на миг оторопели.
Первый, здоровенный скособоченный монстр, имел шесть глаз. Два — там, где глаза расположены у людей, ещё два располагались на затылке, последние два вырастали из макушки. Они торчали на тонких, но длинных, способных поворачиваться в разные стороны и прятаться в свалявшейся огромным колтуном шевелюре, стебельках. «Очень удобно» — ошарашено отметил Эрхард. — Не надо вертеть головой по сторонам и задирать её вверх. Из одежды на монстре не было ничего, кроме какого-то чёрного от грязи рваного тряпья, разбитых о камни солдатских ботинок, но никакого неудобства в промозглой мгле монстр не испытывал: с ног до головы он зарос густой чёрной шерстью. Не лучше были и руки — правая ещё как-то походила на руку человека, а левая заканчивалась устрашающего вида костяным рогом, этаким природным кастетом. Глядя на его левую руку (или всё же лапу), сразу возникала мысль: «А боевой скафандр он может перекусить?» Почему-то казалось, что может.
Самое страшное, что из заросшей шерстью зловонной пасти, в которой виднелись совсем не человечьи чёрные клыки, вылетали вполне осмысленные слова.
— Smari, padla, vot I zhratshka! — услышал Эрхард непередаваемо-гнусный, какой-то булькающее-хрипящий голос. Он немного знал русский — сказались занятия историей Восточной Европы, да и прабабка была одной из последних, кто смог вырваться из России. Но его познаний хватило лишь, чтобы опознать «смари», то есть смотри, «вои и», а ещё «них». - Blyad, da u nih zatotshki! Vali eblanov na huy!!!
В паре инфофайлов Мэтхен читал: кроме известного историкам русского языка, по-видимому, был и ещё один, считавшийся в России непристойным, его называли «матом». Но именно на этом языке, если верить прабабке, и говорили, по крайней мере, в поздней России. Увы, ни одного слова этого «мата» история там, в привычном мире, не сохранила. Зато здесь…
— Nu polny pizdets! — Отозвался из надвинувшегося облака дыма ещё один гнусавый голос. Миг — и стуча копытцами по камням, из мглы выскочил ещё один мутант. У этого лицо, наоборот, было вполне человеческим, да и голос ближе к голосам из внешнего мира. Но остальное тело… Одетый в хитиновый панцирь, со здоровенным жалом на конце хвоста, с которого капал чёрный яд, монстр бодро скакал на шести суставчатых лапах, каждая метра по два длиной, оканчивающихся небольшими копытцами.
— Okrouzhay! — продолжал командовать восьмиглазый. На его голос из мглы вываливались монстры ещё страшнее первых. Последним выкатилось нечто непонятное — чудовищный колобок, на котором не было ничего, кроме пасти. Увидь его гости из Забарьерья в зверинце или цирке, наверняка бы гадали, как чудовище гадит. Ведь если есть пасть, значит, монстр любит поесть, а если есть, но не гадить, можно и лопнуть — как забившаяся канализационная труба. Похоже, самый первый был и наименее мутировавшим, и самым разумным… — Naletay! Motshi kozlow!!!
Монстры jrhe;bkb людей быстро и организованно — чувствовалась солидная практика b что-то, напоминающее дисциплину. Да и человеческий разум не совсем выродился. На то, чтобы действовать сообща, слушаться команд и окружить будущих жертв со всех сторон, их хватало. И едва ли они боялись ножей: похоже, «колобку» не повредил бы и автомат. Ну, конечно, от современного плазмострела, способного с километра проплавить в полуметровой стене дыру, никакая броня не защитит. Но у них-то не было ничего серьёзнее ножей!
Иные мутанты были вооружены. Проревел что-то матерное мрачный трёхрукий детина, третья рука вырастала откуда-то из живота, и когда сжимала кулак, напоминала ещё один… Эрхард даже покраснел от непристойной мысли. Всеми тремя лапами он сжимает массивную дубину из чёрного осклизлого дерева. А вот двухголовый урод с какими-то шевелящимися червями на голове вместо волос — у этого лап две, зато в них здоровенная ржавая железяка — она была бампером от древнего бензинового автомобиля. Сзади мельтешит мелкое, по пояс взрослому человеку, абсолютно голое существо с безволосой чёрной кожей, но оно, похоже, и самое умное, а значит, самое опасное. В руках тварь держит самодельный, примитивный арбалет из железного прута и струны, заряженный длинным, сантиметров пятьдесят, ржавым штырём. Конечно, прицельно можно стрелять не дальше десяти метров — но в здешнем сумраке больше и не надо. Дальше ничего не видно даже днём…