— Вон спасательный конец, к нему давай! — вопит в башке пацан.
Стежками быстренько гребу к веревке. Теперь нырнуть и, используя силу Архимеда и собственные… гм, не понять чьи, конечности выпрыгнуть из воды почти по пояс. Хватаюсь за конец и, подтянувшись, поджимаю ноги. Под самой задницей прошёл большой треугольный плавник. Фу-у! Полез на палубу по-альпинистски. Хорошо, хоть борт невысокий, и пеньковая верёвка не скользит в мокрых руках. Залез. А дядька в смешном наряде надрывается!
— Ну, что ему опять? — спрашиваю раздражённо. Английский надо было в школе учить!
— Ты это… полетай пока где-нибудь, я тут сам, — решительно заявляет пацан. Имеет право покомандовать, тело всё-таки его. Только как полетай? Может, представить, что уснул? Или в игре передал управление искину, а сам пошёл чайку заварить? Попробуем…
Глава 3
Ну, кино! Как страшный сон. Речь стала понятной. Тело ощущается, но не слушается. Во, бля!
— Ты что, оглох, ублюдок?
— Никак нет, сэр боцман, сэр.
— Зачем в море сиганул?
— Помыться, сэр боцман, сэр.
— Хм. Иди за мной. Кэп хочет на тебя посмотреть.
Вот ё-ё-ё! Картинка двинулась. Тело идёт само.
— Сэр капитан, сэр. Вот этот вот…
— Зачем прыгнул за борт?
— Говорит, что хотел помыться, сэр капитан, сэр.
— Ха-ха-ха! Ну, раз ты так любишь чистоту, останешься на палубе чистить клюзы.
— Слушаюсь, сэр капитан, сэр, — колокольчиком восторженно заливается пацан.
— У тебя звонкий голос. Спой что-нибудь. — Вальяжно велел джентльмен.
Зак запел «Правь, Британия, морями». Выслушали благосклонно, у парня есть слух.
— Вестовой, бутерброд. — Скомандовал Кэп. — Отныне ты каждое утро будешь купаться и петь, чистюля. Или только купаться.
— Ха-ха-ха! — заржали холуи.
— Мне понравилось шоу. Постарайся продержаться подольше. Вот твоя награда. — Говорит Кэп, протягивая ломоть белого хлеба, намазанный маслом и вареньем.
— Да, сэр. Благодарю, сэр.
— Жри и приступай к работе.
— Ай-ай, сэр капитан, сэр!
Бутерброд кончился обидно быстро, хотя Зак пережёвывал очень тщательно, наслаждаясь каждым мгновеньем. Что ж пора переходить к прозе жизни. Парень берётся за дело со сноровкой рядового срочной службы. Максимум усердия при минимуме результата. Начал он с ближайшего клюза, недалеко от кормовой надстройки, с которой доносился интересный разговор.
— Вы убедились, джентльмены, что в Атлантике не бывает скучно?
— О да, Кэп! Как забавно они дерутся за право вычистить гальюны, вытащить за своих собратьев парашу из трюма и надраить палубу всего за лишний глоток свежего воздуха! А этого любителя чистоты забили бы насмерть, но он предпочёл акул обществу своих приятелей!
— Ха-ха-ха! Видите, как Вам повезло, Джим? Вы лично убедились, какие это звери. Хуже акул, что доказано сегодняшним опытом.
— Всё-то Вас, Дасти, тянет на мораль.
— Но, Боу! Вы только представьте себе общество, способное терпеть таких выродков!
— Эх, скучно будет после такого в других рейсах!
— Не будет, Джим.
— Но, Дасти, сэр! Мне всю жизнь служить на этой лохани?!
— Для корабля это последний рейс, не волнуйтесь.
— Последний? Значит, больше-таки не будет весёлых рейсов? Вот об этом я и толкую!
— Я же сказал для корабля, а не для нас. Пока просто поверьте, Джим. Наша контора полна сюрпризов…
Блин, на самом интересном месте! Зак, стахановец этакий, закончил с одним фекальным стоком и, весело насвистывая, направился к следующему.
— Чему радуешься?
— Поел по-человечески. Целый день от трюмной вони отдыхаю, — рассеянно отвечает.
— Угу. Хочешь отдохнуть от вони — почисти толчок.
— Ха, это ещё не вонь! Слушай, сон, я думал, ты кончился.
— Я не сон. Я, кажется, навсегда.
— Упс! В меня вселился демон. Или ты дух?
— Хрен его знает. Ты не обижайся, я к тебе не нарочно.
— На что обижаться? Если б не ты, меня бы в трюме забили насмерть… Вот ё-ё-ё! Я ж тебе не сказал… да и кто говорит с собственным сном? Но дело в том, что нам обоим песец — мы грубо нарушили порядок.
— Какой тут может быть порядок???
— Обычный… английский… как везде. Или ты не знал?
Нормальный такой оказался порядочек — натуральный ордунг! И ничего в нём особенно английского мне не показалось. Та же малолелетка, только на корабле. И порядок мы нарушили ерундовый — всего лишь въехали в храп Билу Коняге, да Ёршика слегка пришибли. Они ребята авторитетные, удавят запросто, только сами потом будут купаться и петь — и они про то крепко знают. Потому и не отвлекали нас от блатной работы по очистке фекальных стоков. Других «любимчиков» постоянно отзывали в кубрик, возвращались мальчишки грустные и под хмельком, и усердно делали вид, что ничего не было.