— Да так, отшельник. В роще на окраине города в землянке живёт, — Славка достал катушку с леской и застегнул молнию. — Всё молится постоянно. Кроме воды и хлеба больше ничего не ест и не пьёт.
— Монах что ли? — спросил Димка.
— Вроде того, — кивнул Славка, ставя перед собой рюкзак. — Только он дал обет одиночества. Старается ни с кем не общаться.
— А ты как же? — спросила Женя, силясь приструнить рвущегося из рук змея. — Да тише ты, неугомонный! Как Огонёк, честное слово!
Славка усмехнулся.
— Говорит, что с детьми можно.
— В смысле? — не понял Димка.
— Общаться. Михаил говорит, что дети — это свет. Они приходят, чтобы освещать миры… или создавать. Они — как высший Творец. Точнее часть его. А раз приходят дети, значит так угодно и самому Творцу. Прости, но я как–то не очень понимаю его речи.
— А может быть он того? — Димка повертел указательным пальцем у виска. — Спятил.
Славка отрицательно качнул головой.
— Не думаю. Вроде адекватный. Просто один давно.
— И как давно? — пристал Димка.
— Год.
— Разве это много? — сказала Женя.
— Не знаю. Наверное… — Славка почесал заросший затылок.
— А раньше он где жил? — поинтересовался Димка.
— В монастыре.
— А в отступники почему подался? — влез Чита.
Славка обвёл друзей испепеляющим взглядом.
— Я что на допросе?
— С чего ты взял? — не понял Чита.
— Похоже уж очень!
— Ну ты чего, Славка… — улыбнулась Женя. — Нам же просто любопытно.
— Любопытно им… — Славка просто так опрокинул рюкзак, наподдал ногой, словно тот был всему виной. — Я, что ли, много знаю?
— Ну, побольше нашего, — улыбнулся Чита.
Славка вздохнул.
— Согрешил, говорит, вот и подался в аскеты.
— Согрешил??? — в один голос спросили Женя, Димка и Чита.
— Да, — Славка выждал паузу. — Только непонятно, что именно он сделал.
— Как это? — вновь синхронно спросили друзья.
Славка пожал плечами.
— Со слов Михаила: он задул звезду.
— Настоящую? — спросила Женя. — Но как?
— По крайней мере, как мне кажется, Михаил думает, что именно настоящую. Но вот, как это возможно… Признаться, я понятия не имею.
— А что он там говорил про детей? — спросил Чита.
— Что те, якобы, свет, — равнодушно ответил Славка.
Чита задумался.
— Ты ведь не думаешь?.. — Димка посмотрел на Читу.
— С ума что ли сошли? — Славка резко поднялся на ноги. — Не убивал он никого! Тем более, детей!
Чита спокойно взглянул на друга.
— Но ведь всё сходится.
— Может быть просто несчастный случай?.. — предположила испуганная Женя. — Ведь так иногда бывает. Дети гибнут по взрослой невнимательности…
— Только не в случае с Михаилом! — упёрся Славка.
— Надо в лицо спросить, — сказал Чита. — По первоначальной реакции человека можно о многом судить.
— Тебе нужно, ты и спрашивай, — Славка подцепил рукой рюкзак и зашагал прочь.
Ребята, молча, переглянулись.
За хлипкой рощицей высился берег озера. Самой кромки воды видно не было, лишь лазурь неба и длинный шпиль с крестом на фоне кучевых облаков. Налетел проныра–ветерок, пропахший свежестью. Зашептались над головой кроны берёз. Женя ухватилась за бейсболку.
— Что это? — спросил Димка, указывая на шпиль.
Чита оторвался от чтения.
— А, так… — Он махнул рукой. — Местная достопримечательность, — и снова уткнулся в книгу.
Димка глянул на Славку. Тот сразу же отвернулся — по всему, до сих пор дуется.
— На том берегу озера расположен монастырь, — Женя поудобнее перехватила змея — вне неба тот оказался тихим и миролюбивым, со смешным хвостом. — Заброшен.
— Монастырь? — Димка округлил глаза. — Нет, не может быть!..
— А что не так? — тут же спросил Чита.
Славка повернул голову.
— Ты что–то знаешь?
Димка часто–часто замотал головой. Потом нерешительно шагнул навстречу бризу. Покачнулся, но всё же устоял на ногах.
— Нет, так не бывает. Почему именно здесь?.. Почему?
Ребята настороженно переглянулись.
— Димка, что с тобой? — спросила испуганная Женя.
Димка продолжал разговаривать сам с собой, медленно продвигаясь по направлению к берегу.
Славка решительно двинулся следом. Женя с Читой — за ним.
Димка не верил своим глазам. Горизонт медленно открывал ужасную истину. Истину, что затмевала рассудок.
На противоположном берегу в землю врос монастырь. Или вырос из этой самой земли, что породила его на свет. Точнее приютила на себе, потому что подобное не может породить ничто в этом мире. Только больная фантазия живущих за гранью. За рамками рациональности. По ту сторону, вне действительности. Отец оказался прав. Потому Они и сделали с ним это. Потому убили брата.