— Как давно все это было, Зу? Женщины, как правило, помнят даты куда лучше, чем мужчины.
Ощутив во рту невыносимую сухость, Зу закашлялась.
— Пять лет назад, — хрипло произнесла она.
— Целых пять лет! Поразительно! И вам тогда было…
— Мне было девятнадцать.
— Вам не дашь ни на год больше и сейчас.
— Вы застали меня врасплох.
В этом для Зу не было ничего нового. Мэт всегда заставал ее врасплох. Сейчас она имела в виду то обстоятельство, что Мэт был одет изысканно, а потому куда лучше мог владеть ситуацией, нежели сама Зу. В отличие от Мэта, на ней одежды почти не было, и девушка чувствовала себя весьма уязвимой. Однако, как ни странно, стеснения не испытывала. Все вернулось на круги своя: при Мэте она всегда ощущала себя женщиной и была раскованна. Стоило ему лишь взглянуть, как все ее чувства до крайности обострялись, а пульс начинал неистово биться. Точно такой же бешеный ритм пульса она изо всех сил старалась успокоить в данный момент.
Не скрывая издевки, Мэт, едва разжав губы, изрек:
— Неужели?
— Если вы хотите остаться, я должна привести себя в порядок.
— Да вы и так в полном порядке. Сожалею, но остаться я не могу — еду на холостяцкую вечеринку, которую устраивает ваш жених. Тем не менее… спасибо за приглашение.
— Я и не думала вас приглашать. Просто проявила вежливость по отношению к моему будущему… — Зу не могла удержаться, от колкости, — дяде, ведь в вашем лице я приобрету дядю после замужества, не так ли?
Мэт стиснул зубы. Слова Зу ему совсем не понравились. Она отлично понимала — для ликования у нее нет причин, наоборот, все свидетельствовало о том, что Мэт снова будет действовать ей на нервы. Она должна, просто обязана думать только о Тони, надо постоянно помнить, что они с Тони отлично ладят друг с другом. Ведь с самого начала их отношений Тони все время говорил о женитьбе. Он очень чист во всех своих помыслах и делах, в нем столько благородства. Тони будет ей прекрасным мужем. А Мэт никогда не делал ей предложения. Видимо, и тогда о семейных узах он даже не помышлял. Скажите, пожалуйста, ему достаточно того, что Тони станет его наследником! Конечно, в женщинах для удовлетворения чисто физических потребностей у Мэта никогда не будет недостатка. Зу все это прекрасно понимала, но, к великому сожалению, утешения от этого было куда меньше, чем ей того хотелось.
— Я вручу вам свой подарок и уйду, — сказал Мэт.
— Вы говорили, это что-то голубое? — Зу была явно заинтригована.
— Под цвет ваших глаз. Я не думал покупать для вас что-нибудь голубое для завтрашнего торжества, это предложила Нерисса. Мне бы хотелось самому надеть на вас этот подарок, если, конечно, вы позволите.
— Надеюсь, это не подвязка? — спросила Зу с иронией.
Губы Мэта скривились в улыбке.
— Увы, не подвязка. К сожалению, я как-то об этом не подумал. Наверное, стал куда медленнее соображать, чем в прежние годы.
— Вряд ли этому можно поверить!
Мэт достал из кармана пиджака плоскую продолговатую коробочку.
— Сначала я было решил подарить вам обеденный сервиз, а потом подумал, что подарок мой должен быть более личным, конечно, не настолько, как подвязка, — сухо объяснил Мэт. Он щелчком раскрыл коробочку и извлек из нее изящный сапфировый кулон на тонкой золотой цепочке.
— Какая красота! — невольно воскликнула Зу.
— Повернитесь-ка, — попросил Мэт.
Девушка встала к нему спиной и подняла волосы, чтобы было легче застегнуть цепочку. Когда его пальцы слегка дотронулись до кожи Зу, все внутри у нее затрепетало и ей стало ужасно стыдно. Так она должна реагировать только на прикосновения Тони! И вдруг, к немалому удивлению невесты, ее шеи коснулись уже не пальцы, а губы Мэта. Казалось, у нее просто не было сил сбросить со своих плеч его руки, которые развернули ее так, что теперь они стояли лицом к лицу. И точно так же Зу не нашла в себе силы отвергнуть страстный поцелуй, от которого по всему телу пробежала горячая волна.
Гибкое тело Зу ничего не забыло и жаждало теперь прикосновения этих рук, сжимающих ее в крепком объятии. Женственная мягкость уступала огромной мужской силе, исходившей от Мэта. Однако, когда Зу наконец овладела собой, оказалось, что вырваться из рук гостя совсем нетрудно. Освободилась она от его объятий так быстро, что сразу же сообразила — Мэт ожидал отпора, какого-то знака протеста, если его поцелуй будет ей неприятен. А не сопротивлялась, потому что просто не смогла вовремя отреагировать. Надо же — она и не собиралась от него отодвигаться! И спасалась в этот миг не от объятий Мэта, а от неустанно напоминавшей о себе собственной совести. Тело Зу так остро воспринимало происходящее и испытывало такое блаженство, возможности которого и не подозревала, когда ее обнимал Тони. Такого прежде она не испытывала и с Мэтом, если не считать одного случая, забыть который была не в состоянии. Пять лет тому назад поцелуи и ласки, которые дарил Хантер, были осторожными и весьма сдержанными. Тогда этого было вполне достаточно. Ничего похожего на возникшую в ней сейчас острую потребность чего-то большего раньше никогда не бывало. Но шок, поразивший Зу в данный момент, оказался не единственным. Она заглянула в глаза гостя, и у нее вдруг перехватило дыхание — в них недвусмысленно читалось ликование победы! Все, что Мэт только что сделал, было заранее обдумано и направлено к определенной цели — он хотел доказать ей, что в ней самой беспредельна потребность такой близости с ним; ему надо было, чтобы она взглянула правде в глаза. Такой реакции Тони у нее никогда не вызывал. Проклятый искуситель это прекрасно знал!