- Чего ты скитаешься, как приведение, в собственном замке? - она почесала аккуратный носик и на нём осталась мука. Чихнула.
Я опустилась в своё любимое кресло у большой кирпичной печи в углу помещения. Тут всегда было тепло и открытый огонь близко. И раньше я всегда сидела с ногами в кресле, разговаривая с кухаркой Ксаной, пока она готовила. Она учила меня готовить и рассказывала так много разных сказок своим мягкимубаюкивающим голосом. Особенно мне нравились драконьи сказания. Они вызывали во мне особенный трепет... История моего народа.
- Деточка, тебя что-то беспокоит? - Ксана заботливо подала мне кружку теплого какао на молоке, не горячего, чтобы не обожглась. В глазах защипало. Я сегодня слишком эмоциональная. Что же происходит?
Добрая чуть полноватая женщина средних лет с аккуратной прической и ухоженными руками не смотря на кухонные работы - такой её видели все. Я же видела ещё и огромную теплую душу и сердце Ксаны, любви в котором хватало и на дочку Маю, которая была моей горничной, и на меня, которая выросла без матери.
Эста обмыла руки, видимо, решив, что я со своей кислой физиономией буду мешать её экспериментам. На что Ксана незаметно облегчённо выдохнула. Эста против Кухни 0:1. Я слабо улыбнулась, наблюдая за ними. Из печи доносился запах моих любимых булочек с корицей, заставляя глаза мечтательно жмуриться, а рот в предвкушении наполняться слюной.
- Кира, приём! - подруга пощёлкала пальцами у меня перед лицом. Я удивлённо моргнула. - Ты меня игнорируешь? Всё в порядке?
Она надула губки, ожидая моего ответа, чтобы успеть если что обидеться.
- И да, и нет... Я не знаю. - удручённо уронила голову на скрещенные руки, которыми обнимала колени.
- Неужто влюбилась? - хитрый прищур зелёных глаз я могла представить даже не глядя на Эту. Она села на подлокотник и обняла меня за плечи.
- Похоже на то. . . - сдавленно пискнула я, понимая, что сдалась без боя.
- А чего горюешь-то? - подруга вскочила, и с хохотом схватила меня за руки, вытаскивая из импровизированного гнёздышка. - Любовь! - воскликнула она вдохновенно. - Это так прекрасно!
Я не разделяла её энтузиазма.
- Угу. Очень. - скептично заломила бровь. - Слезы в подушку, боль расставания, неизвестность и в итоге приглашение на его свадьбу, где невеста не ты.
- Фи, откуда в тебе столько драмы, подруга? - она обняла меня и заглянула в глаза. - Ты, вроде, никогда не отличалась склонностью к драммированию!
- Да просто я знаю, чем закончится эта дурацкая история любви! - Слишком много эмоций... Слёзы брызнули и полились быстрыми ручейками по горящим щекам.
Я обессиленно опустилась в кресло, накрылась пледом с головой, оставив на улице только лицо. Сил держать спину ровно, как подобает герцогине в любой ситуации, не было. Сгорбилась.
Эста растерянно остановилась рядом, Ксана сочувственно охала и теребила передник, в сотый раз вытирая и так сухие руки. А я начала говорить, давясь слезами и сбиваясь с дыхания.
- Родители живы. Риан сказал, что есть шанс их вернуть. В таком случае, когда они вернутся, моё мнение относительно кандидатуры будущего мужа, никого не будет волновать. Я наследница престола, у меня нет выбора. И пусть, Риан - герцог, его могут не одобрить. В любом случае, меня не будут слушать. Я не знаю, какими стали родители за годы разлуки. - судорожно вздохнула, стараясь наполнить лёгкие воздухом. - А самое ужасное. Он меня не любит. Он же не видит во мне девушку. Только ребёнка! - на этих словах голос окончательно сорвался.
Эста обняла меня, положив мою голову себе на грудь, ласково погладила по одеялу на месте, где должны быть волосы.
- Ну с чего ты взяла, глупенькая, что он не воспринимает тебя, как женщину?
- Он так и сказал сегодня - «ну, тише, маленькая»! - это слово встало комом в горле и вызвало новый приступ истерики.
Подруга терпеливо укачивала меня, как ребёнка.
- Ты и правда глупышка. Он же старше тебя, и он - мужчина. Он априори будет воспринимать тебя из позиции более сильного. А то, что он говорит, не факт, что значит то, что тебе кажется. Ты, вроде, такая умная и знающая, а что как выдашь! - она щёлкнула меня по носу и солнечно улыбнулась. - Не делай слишком поспешных выводов. Ты не знаешь, что у него в душе.
Ксана не осталась в стороне.
- Деточка, она права. Ты же сама так всегда говоришь. Что случилось, что твои же увещевания не сработали на тебе самой? - кухарка уже вытащила из печи горячие булочки и теперь неспешно обмазывала их сливочным кремом.
- Похоже, моя рациональность и расчётливость спасовали перед этим мужчиной.- невесело усмехнулась. Эста заливисто рассмеялась.
- Брось, у тебя просто крышу снесло от любви, скоро всё устаканится. - она незаметно утащила одну из ещё горячих булочек прямо из-под носа Ксаны, которая пригрозила ей пальчиком, и теперь шипела, перекладывая её из руки в руку, поспешно дуя на неё, чтобы поскорее остудить.
Я телепортировала несчастное хлебобулочное изделие из её рук в свои и показала язык, откусив её раньше, чем подруга отреагировала.
- Вот так и утешай её после этого, неблагодарная! - она театрально закатила глаза и схватилась за сердце, не забывая магией цеплять новую, уже успевшую подостыть, жертву.
- Спасибо вам. - искренне улыбнулась, вытирая уже подсыхающие щёки и с упоением дожевывая лакомство.
- Всё будет хорошо, Кирочка. Насильно мил всё равно не будешь. А если судьба, то он сам придёт к тебе, когда настанет время. Ты же женщина. Что толку бегать за мужиками? Не этот, так будет другой, не менее хороший. - логика Ксаны была прямая и простая. Не пристало женщине носиться, подобрав юбки, за кавалерами. Это они были должны табунами сопровождать объект воздыхания, и стоять в очереди для поцелуя руки прекрасной дамы.
В целом, если сбить преувеличения, то я была с ней согласна. Мужчины, и это было известно всем, теряют хватку, если женщина перехватывает инициативу в ухаживании. Становятся инфантильными и теряют свою мужественность.
А в высших кругах это ещё и не принято. Женщине постоянно быть инициатором общения - считается дурным тоном и говорит о пофигизме кавалера. Ну и, спрашивается, зачем тогда такой кавалер, которого нужно, как красну девицу обхаживать?
Поэтому и придумали правила. Которые теперь для меня были одновременно и костью в горле, и спасительным кругом, который не давал мне уронить достоинство.
Но кому оно сдалось... Это достоинство, если я несчастна...?
Эх, не любила раньше, и не надо было начинать...
Уже позже, когда я оказалась в своих покоях наедине с собой, в голове родились строчки, которые я наскоро набросала на чистом листе пергамента.