– Живо! Пистолеты в руки! Ножи наготове, держаться вместе и марш за мной! Дурьи вы головы, кто же посмеет нас тронуть, если мы будем держаться вместе? А если дадим перехватать себя поодиночке, тогда всякий мужик с нами справится. Стыдитесь! За мной, эй вы, дружно!
Вслед за этим кратким обращением он стал во главе шайки и вышел первым. Дом, как мы уже говорили, стоял на краю деревни. Гризо пошел по улице, ведшей в поле, и все последовали за ним в полном порядке.
Оставим их идти и вернемся немного назад – займемся Аньезе и Перпетуей, которых мы оставили на тропинке. Аньезе старалась насколько возможно подальше увести свою приятельницу от дома дона Абондио, и до известного момента дело шло отлично. Но вдруг служанка вспомнила, что дверь не заперта, и захотела вернуться обратно. Возражать было нечего; чтобы не вызывать лишних подозрений, Аньезе пришлось повернуть вслед за Перпетуей и пойти за ней, стараясь, однако, задерживать ее всякий раз, когда замечала, что та приходила в экстаз, повествуя о вылетевших в трубу брачных проектах. Аньезе приняла вид усердной слушательницы и время от времени, желая показать, что следит за рассказом, или чтобы оживить болтовню, произносила: «Так, так… теперь я все понимаю… превосходно… ясное дело. А потом? А он что? А вы?» Тем временем про себя Аньезе думала совсем другое: «Ушли они или все еще там? Какого дурака сваляли мы все трое, не условившись, чтобы они подали какой-нибудь сигнал, когда дело благополучно закончится. Большая глупость, но теперь уж ничего не поделаешь. Как бы только изловчиться и, насколько возможно, задержать ее еще, ну в крайнем случае придется с ней еще поваландаться».
Так, шаг за шагом, то продвигаясь вперед, то останавливаясь, приблизились они к жилью дона Абондио, но дома еще не было видно за поворотом. Подойдя как раз к важному моменту своего рассказа, Перпетуя дала себя остановить, не оказывая сопротивления и даже не заметив этого, как вдруг неподвижный воздух среди безмолвия ночи прорезал отчаянный крик дона Абондио, доносившийся откуда-то сверху: «Помогите, помогите!»
– Господи помилуй! Что случилось? – вскрикнула Перпетуя и бросилась было бежать.
– Что, что такое? – закричала Аньезе, хватая ее за юбку.
– Господи помилуй! Вы разве не слышали? – отвечала та, стараясь вырваться.
– Что такое? Что случилось? – повторила Аньезе, удерживая ее за руку.
– Подите вы ко всем чертям! – крикнула Перпетуя, отталкивая Аньезе и вырываясь, а затем пустилась бежать.
В это время донесся отдаленный, еще более пронзительный и неожиданный, страшный крик Менико.
– Господи помилуй! – закричала теперь и Аньезе и помчалась за Перпетуей.
Но не успели, так сказать, сверкнуть их пятки, как вдруг раздался набатный колокол – раз, два, три и дальше, удар за ударом. Эти удары могли бы пришпорить их, будь в том надобность! Перпетуя прибыла на место минутой раньше и бросилась отворять дверь, но дверь сама распахнулась, и на пороге показались Тонио, Жервазо, Ренцо и Лючия, которые, отыскав лестницу, вприпрыжку спускались по ней, а услыхав страшный набатный звон, бросились искать спасения в поспешном бегстве.
– Что такое? Что такое? – задыхаясь, спросила Перпетуя братьев, но те ответили ей лишь грубым толчком и удрали. – И вы! Как? Вы что тут делаете? – спросила она затем нашу парочку, узнавая ее.
Однако и они удалились, не дав ответа. Перпетуя, спешившая на помощь туда, где в ней нуждались всего больше, не стала терять времени, быстро вошла в переднюю и, как могла, на ощупь, бросилась к лестнице.
Жених с невестой, так и оставшиеся лишь обрученными, столкнулись лицом к лицу с Аньезе, прибежавшей впопыхах.
– А, вы здесь! – сказала она, с трудом произнося слова. – Как же прошло дело? Что это за звон? Я никак слышала…
– Домой, скорей домой, – проговорил Ренцо, – домой, пока не собрался народ.
И они пустились было наутек. Но тут прибежал Менико и, узнав их, весь дрожа, проговорил охрипшим голосом:
– Куда вы? Назад, назад! Идите туда, в монастырь!
– Так это ты?.. – начала было Аньезе.
– Это что еще такое? – спросил Ренцо.
Лючия, совершенно растерявшись, молча вздрагивала.
– Сам дьявол в доме, – задыхаясь, продолжал Менико. – Я видел их, они хотели убить меня. Падре Кристофоро сказал, – да, и вы, Ренцо, – он сказал, чтобы вы тоже приходили сейчас же, и потом – я же их видел воочию, по счастью, я нашел всех вас здесь. Я расскажу вам все потом, когда выберемся отсюда.