— Невеста! Невеста! Я вас спрашиваю, вы согласны взять в мужья Франси Скотта Долли?
Ох, мне никак не улыбалось стать миссис Долли. София Долли, боже, даже звучит ужасно.
— А та часть, где появляется кто–то и говорит, что мы не можем быть вместе по какой–то причине, уже была? — вместо ответа выпалила я вопрос.
Потому что я готова исполнить не только роль новобрачной. Сорвать собственную свадьбу? Почему нет. Двумя ногами да прочь отсюда тоже станцую, даже заставлять не придется.
— Полагаю, это «да», — в одно ухо вошло, в другое вышло. — Прекрасно… Властью, данной мне самой богиней–матерью, я объявляю вас мужем и женой. Можете обменяться кольцами и поцеловать невесту!
Это был крах. Неужели я так много прошу? Всего капельку везения… Крошечку удачи…
В преддверии нежеланного поцелуя я крепко–накрепко зажмурилась и услышала смешок «муженька». Дыши ровнее, София. Это всего лишь легкое касание губ, все строго в рамках приличия…
Оглушительно–душераздирающий вопль и порыв ветерка разрядили мирную, практически любовную идиллию. Я приоткрыла глаза и обомлела. В проходе между собравшимися свидетелями позора стоял и отряхивался от осколков оконного стекла молодой мужчина. Ладно, я примерно оценила его возраст, поскольку лицо старила длинная черная борода. Один взмах его ладони — и все осколки исчезли бесследно. Маг... О боги...
— Это Симмонсы! Они решили подорвать… тьфу, сорвать свадьбу! — заверещала незнакомая дама, поправляя въехавшие на бок светлые кудряшки. Лучше бы лысая пришла, красоту ничем не испортишь. — Но ты не успел, ты, грязный…
Я не слушала ее ругательства, зато другие внимали и гневно косились на «гостя». Ну да, впереди еще банкет, а тут такое препятствие нарисовалось на пути к долгожданному обжорству!
— О, что–то новенькое, — он быстро оценил обстановку. Не то чтобы он понял происходящее, но вот доля ехидства в красивом и малость царапающем душу звучании его голоса убеждала в единственном верном выводе — вот и мое спасение. И плевать, что оно такое же кривое, как и весь праздник. — Приглашение потерял по дороге в ваш очаровательный город… Не сочтите за грубость, но по–моему грешно оформлять бордель церковным антуражем.
Высказавшись, незнакомец как бы совершенно случайно «обласкал» меня взглядом с пяток до макушки, из–за чего я зарделась и прижала руки к груди. Вот это уже самая натуральная наглость!
— Много ли вы борделей видели за свою жизнь? — подавив смущение, громко спросила я. — И вы ошиблись, сударь. Это церковь.
Пожалуй, даже слишком громко — аж штукатурка посыпалась на гостей. Но те и ухом не повели, жадно выжидали, что будет дальше.
— А я внебрачный брат короля, — парировал он. — Заплутал по пути домой в активном поиске хлеба, зрелищ и ночлега, — с сомнением обратился ко мне. — А вы точно невеста, мисс?
И этот туда же, хоть и выглядит благородным на лицо. И ясно, словно белый день, что не верит. И еще паясничает.
— Нет уж, — захотелось поставить остряка на место. И еще самую чуточку поцеловать.
Не сказать, что я сильна и в том, и в другом, но учиться никогда не поздно.
— Что нет? — удивился он, шагая вперед. — Считаете, я лгу? Или вы насчет...
— Вы выбрали неподходящее время и место для представления, — шикнула я, не давая ему закончить мысль. — Кто вы вообще такой?
Красавец неправильный какой–то. Не назвался, шутит опасно и одет так, словно на него напала или стая диких кошек. Или орда дриад.
— Это и нам интересно, — поддакнули издалека неугамонные да уж очень любознательные зрители. — И что дальше, тоже! Ты часом не любовник?
— Жениха или невесты? — без раздумий выпалил безымянный самоубийца.
Благодарность за сорванное обменивание кольцами как ветром сдуло. Клянусь, я сейчас убью его голыми руками! Если у него припрятаны еще какие-либо фокусы под одеждой, это мало чем поможет ему. Он и не представляет, насколько девушки могут быть изобретательны, когда дело касается дурацких шуточек и нелепых намеков в их адрес.
Похоже, он почувствовал, что от него может и мокрого следа не остаться и решил задобрить.