Дикого и страшного вопля не получилось, потому что нечисть была моей собственной. Можно сказать, родной.
– Морда! Красавчик ты мой, любимый! – обрадовалась я, опускаясь на колени и обнимая клыкасто-слюнявое создание, из пасти которой свисал клок ткани. – И кем это ты пыталась перекусить? Или закусила?
Счастливый пёсель замахал полуоблезлым хостом, а его впалые ребра показались еще более страшными. Но я была рада увидеть родную мордочку в этом царстве голых стволов.
Пёс, после минутной радости, уверенно затопал куда-то дальше. Во мне шевельнулась надежда, что ведет он меня не в стан своих собратьев, а все-таки к выходу из леса или к убежищу.
Шли мы долго. Голод начал говорить, что нам следует остановиться и перекусить. Правда было нечем. На пути нам не встретилось даже худосочной белки. Иногда я оборачивалась, чтобы посмотреть нет ли погони, или может быть наш рыцарь в сияющих доспехах, Дэмиен, спешит на помощь. Но никого и ничего не было в пределах видимости.
Чтобы не ощущать голода, я начала болтать сама с собой, раскручивая сюжеты для экранизации. Конечно, в этом мире мне не светит попасть на афишу или же написать искрометный роман, но мечтать не вредно же.
– Морда, ты только представь… Шли они лесом…
А дальше повествование шло о маньяке, который выскочил из кустов с ножом. Как он "порешал" пару наивных девиц, которым хватило ума попереться ночью через лесопарковую зону окраины города.
Позади раздался хруст. Я отмахнулась, ведь Морда… А Морда как раз шел впереди меня. Остановившись, медленно я обернулась назад. Уж лучше бы это была нечисть.
Порванная одежда свисала клочьями с израненного тела Харинга. Темные змейки перекатывались под кожей, делая ее подвижной и устрашающей на вид. Вместо крови из ран сочились черные капельки, которые собирались и сползали по коже.
Когда первый шок прошел, то я бросилась к нему, подхватывая и не давая упасть.
– Чудо ты мое, клыкасто-лесное, – проговорила, пытаясь удержать эту махину.
С одной стороны, можно было его здесь бросить и пусть себе помирает гад сутулый, который позарился на мою честь. Но с другой, не могла я так поступить – совесть не позволяла.
– Что, на банду нечисти нарвался?
– Нечисть…
– Да-да, а я говорила, что плохая затея переться через лес, но тебе ж так хотелось и немоглось усидеть на месте.
– Нечисть позади тебя, – прохрипел он.
Я обернулась и даже не сразу поняла, что он имеет в виду. А потом поняла.
– Морда, это ты его так пожрал? – с укором взглянула на своего собакена.
Псу стало стыдно, чудя по тому, как покаянно он опустил морду в пожухшую листву и заскулил. Надеюсь, что для него это станет уроком, не обгрызать, если не уверен, что сожрет всю тушу.
– Харинг, это мой Морда. Пес отличается умом и сообразительностью. Ты прости его за то, что не доел тебя. Он в следующий раз так не будет, а обязательно скушает, – язвительно проговорила я, обтирая лицо мужчины от ошметков грязи и листьев своим рукавом.
Платью все равно каюк, поэтому, в принципе, можно было уже как угодно им распоряжаться.
Мужчина поднял на меня немного более разумные глаза. Темные полосы, которые стекали по его лицу вместо крови, понемногу подсыхали и осыпались словно засохшая пыль. Быстрая регенерация? Что ж, значит не все так плохо и у нас есть шанс добраться до туда, куда ведет нас умный Морда. Осталось понять только куда.
Кое-как собравшись с силами, мы двинулись этой веселой компанией дальше, все сильнее удаляясь от замка по моим сомнительным ощущениям.
ГЛАВА 45
Грязная, уставшая, в порванном платье, я упрямо топала вперед. Прелая листва шуршала под ногами, иногда раздавался хруст веток. Изредка я бросала косые взгляды в сторону Харинга, он был уже на пределе сил и возможностей. Не понимаю, каким местом он думал, пускаясь в столь длительное путешествие через лес с сумасшедшей землянкой. Хотя, с другой стороны, хочешь жить – умей вертеться. Рискнул, огреб… Мне было жать его, искренне.
– Ты как? – спросила я на привале.
Мужчина пожал плечами и утер подранным рукавом пот с лица. Даже сейчас он все равно был достаточно симпатичным, странно, что так и не поймал за все эти годы ни одной иномирянки.
– Жить буду.
– Тогда вперед. Чую, что нам осталось недолго.
Так и случилось, хоть уже и глубокой ночью. Очередной просвет между деревьев, который я не сразу восприняла за окончание нашего утомительного путешествия, оказался освещаемой в ночи поляной. Посреди нее стоял огромный храм. Высокий купол устремлялся высоко в небо, а факелы вокруг создавали странное и мистическое зрелище.