Окна выходят не на грязный двор, а на крыши окрестных домов. Если он хочет опять поселиться у них, сестры его ждут.
Обрадованный тем, что новая квартира недалеко и встреча отдаляется только на минуты, он почти побежал на Театральную.
Свет и уют просторных комнат, приветливость Иды были наградой за спешку. Но Лизы не оказалось дома.
Умываясь, перебрасываясь с Идой веселыми вопросами и бестолковыми ответами, он думал о подарке, который привез сестрам. Из небогатого летнего заработка он ухитрился купить несколько полудрагоценных уральских камней. Скоро ли появится Лиза?
Она не шла, и Владимир, не утерпев, достал заветную коробочку.
— Пожалуйста, выберите себе, что вам понравится.
Ида поблагодарила и отобрала несколько самоцветов.
А когда вернулась Лиза, на него вдруг напала непонятная робость. Он долго прислушивался к ее голосу, звучащему сегодня непривычно тихо, ждал, что она позовет, наконец не вынес ожидания и вышел сам.
Девушка была неузнаваема. Едва ответила на его приветствие, от подарка холодно отказалась... Что с ней? Она и не смотрит на него!
Он ничего не понимал, огорченный, ушел к себе, а на другой день, стараясь говорить беспечно, спросил Иду:
— Елизавета Исаакиевна, кажется, сердится на меня? Может быть, ей не понравился мой подарок? Или показалось, что я отдал вам лучшие камни? Но, право же, я...
— Не в этом дело, — медленно ответила Ида, пристально глядя на него. — Свои камни я уже ей подарила... Но не в этом дело. Ей стало обидно, что вы не дождались ее, чтобы показать свой подарок.
— Вот как! Ей стало обидно?
Владимира впервые обожгла мысль, что, может быть, он для Лизы не просто симпатичный жилец, сосед, хороший знакомый... Может быть, он значит для нее больше?
Ему стало страшно... и весело.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Пустыни сторож безымянный...
Имя у городка было. Он назывался «Кызыл-Арват», по-русски — «Красная женщина». Почему так назван был этот городок, Обручев и Богданович не знали.
Проспав ночь в поезде, отошедшем накануне вечером от станции Узун-Ада, они теперь удивленно поглядывали на небольшой вокзальчик и домишки вокруг него — деревянные, глинобитные, кирпичные... Каждый третий встречный — военный. Они здесь строят железную дорогу. Туркменские юрты стоят на окраине городка. Грязно, жарко, уныло... Дыхание Каракумов ощущается явственно, пустыня близка. Но что похожего на женщину, к тому же красную?
— Сюда пожалуйте!
Бравый казак привел их к глинобитному домику. Комната, куда они вошли, была чисто побелена и почти пуста.
— Их сиятельство князь Хилков сейчас будут. Просят подождать, — отрапортовал казак и, козырнув, вышел.
— Думали попасть к генералу, а попали к князю, — озорно скосив глаза на товарища, шепнул Богданович.
— Это князь особенный, — так же шепотом отвечал Обручев.
— А что? Интересная личность?
— Потом расскажу.
Друзья замолчали.
Ждать пришлось довольно долго. Сонная тишина стояла в домике, только мухи жужжали назойливо и звонко. Уставший за дорогу Владимир старался не задремать.
Весна 1886 года была трудная. Он окончил Горный институт, а это потребовало немалого напряжения сил. Получив диплом, Обручев заявил, что хочет вести геологические исследования в не изученных еще частях Внутренней Азии. Иван Васильевич Мушкетов помнил, что Обручев уже высказывал это намерение, но тогда можно было предположить, что оно вызвано непосредственным впечатлением от книги Рихтгофена. Заинтересованность и постоянство молодого геолога внушали уважение. Профессор обещал подумать, как можно осуществить желание Обручева.
Слов на ветер Иван Васильевич не бросал. Очень скоро он вызвал к себе Владимира.
— Вот послушайте, Обручев, что я хочу вам предложить. Вы знаете, что сейчас строится Закаспийская железная дорога. Начальник — генерал Анненков. Это человек энергичный. Противников у строительства множество. Считают, что прокладка пути через пустыню — дело гиблое. И трудно и невыгодно. А генерал знает свое: новый край — Туркмению нужно заселять, там размещают войска, их нужно кормить и поить, с водой плохо... Для подвоза необходима железная дорога. Словом, Анненков бушевал во всевозможных комитетах и комиссиях и добился своего. Были отпущены средства, и начались работы. Сперва все шло хорошо, потом неприятности с афганцами заставили прекратить дело.- Теперь строят опять.
— Да, да, я знаю, — машинально отвечал Владимир, нетерпеливо ожидая, что же последует дальше.