Маги, наконец, сотворили задуманное. Облако пылающей зеленым светом пыли полетело на Испытующих и затесавшегося в их ряды Дарага. Гнома спасла быстрая реакция и невысокий рост. Он успел выскочить из-под сверкающего облака, запнулся о чей-то труп и, поминая "мать свою гномомать", покатился в кусты.
Вскочив на ноги, он понял, что драться больше не с кем. Испытующих было немного — десятка два и без сильных жрецов. Этих сил могло бы хватить — особенно вместе с преимуществом первого удара — но прыть нелюдей оказалась для церковников неожиданной. А может, они и не думали о шансах, с радостью отдавая жизни во славу своего бога.
К Дарагу подошел эльф. Плащ Альвейна был испорчен окончательно — удар меча оставил широкую прореху в зеленой ткани, через которую виднелась замечательная эльфийская кольчуга. Сегодня она спасла жизнь своему хозяину. И, наверняка, не в первый раз.
— Не успел чуть-чуть, — пояснил Альвейн, заметив взгляд товарища. — Из-за ноги все. Самой малости не хватило, вот и зацепили. Спигр где?
— Да где-то в кустах валяется, — презрительно бросил Дараг, — как бы не обделался.
— Не дождешься, гном, — шрук вынырнул из-за спины карлика и показал ему окровавленный кинжал. — Один — мой. Резать церковников оказалось неожиданно приятно. Кто бы мог подумать, что Вайс так ненавидел своих собра…
— Потише, — прервал его излияния Альвейн. — Не стоит говорить о таких вещах при этих.
— Ну да, — согласился Спигр. — Увлекся. Извини.
Дараг потрясенно замотал головой. Уж чего-чего, а извинений от шрука он никак не ожидал. Да и убийства Испытующего тоже. Эльф тем временем оттер полой плаща запачканный клинок. Уши Альвейна заметно поникли, свет от них исходил тусклый и какой-то болезненный.
— Много сил потратил, — устало заявил эльф. — Даже страшно представить, в каком состоянии эти. Подобное заклинание далеко за пределами их сил, даром точно не пройдет.
С этими словами Альвейн зашагал в сторону уцелевших людей. Выжившие — а их был едва ли десяток — сгрудились вокруг лежащего на земле тела.
— Кто? — спросил эльф у подвернувшегося Нирха.
— Магистр Снурр, — ответил парень, всхлипывая, и рукавом утер заплаканное лицо. — Слишком много сил отдал…
— А с Океромом что?
— Наставник без сознания, — уже спокойнее ответил Нирх. — Он лишь направлял силу и придавал ей форму, а источником был магистр Снурр и пара магов послабее. Они тоже вымотались до предела.
— Плохо, — подытожил Альвейн. — У нас почти не осталось лошадей, на руках куча раненых, а на подходе — еще пять десятков этих ваших мокриц.
— Ой, — вздрогнул от таких вестей молодой маг. — Что же нам делать теперь? Вы нас бросите?
— Нет, — успокоил перепуганного парня Альвейн, — вы же нам нужны. Так что будем держаться вместе, пока… В общем, будем.
Дараг сразу понял, о чем говорил эльф. Маги им, конечно, нужны. Они смогут вывести на императора, но если церковники возьмутся за них всерьез, Альвейн бросит людей, не раздумывая. И он, Дараг, тоже бросит. И Спигр. Потому что предстоящее им дело гораздо важнее, чем жизни десятка хруртов. На какое-то время живой щит удержит слуг Испытующего, а большего от людей ждать не приходится. Раз они мрут даже от собственных заклинаний.
— Я… у нас… у магистра… — сбивчиво начал Нирх.
— Что? — резко спросил Дараг. — Говори яснее!
— У магистра Окерома есть талисман. На самый-самый крайний случай. С его помощью можно связаться с магами, которые остались в лагере. Если они немедля отправят к нам помощь, то подмога будет здесь уже часа через четыре.
— И ты молчал?! — накинулся на него гном.
— Это же на самый-самый крайний…
— Не кричи на него, Дараг, — сказал Альвейн. — Решение принимал Окером, а сейчас он валяется без сознания. Четыре часа, значит…
— Да за это время вас… то есть нас, — сразу поправился Дараг, — десять раз успеют убить! Испытующие ведь гораздо ближе, так?
— Ближе, — неохотно согласился эльф. — Вызывай помощь, Нирх, а мы пока что-нибудь придумаем.
Волшебник склонился над лежащим магистром и снял с его шеи амулет на длинной серебряной цепочке. Солдаты зажгли несколько факелов, и место побоища осветилось. Между телами бродили имперцы. Время от времени они нагибались и проверяли дыхание. Если выживший оказывался своим — ему давали напиться, перевязывали и тащили к остальным, если церковником — убивали ударом кинжала. Поначалу Дарага удивило такое отношение людей к жрецам собственного бога. Ему казалось нелепым, что маги враждуют со жрецами, и это противостояние вовлекает в борьбу и всех остальных. Но потом гном напомнил себе, что это "всего-навсего грязные хрурты", и ждать от них разумных поступков — так же глупо, как и от каких-нибудь гоблинов. Одной жилы руда.