Уходя в примерочную, я уже знала наверняка, что ни одну из этих вещей я никогда не надену. Но отказаться от примерки было просто никак...
Лука вернулся довольно быстро - его низкий мелодичный голос, озвучивавший демонстрацию привезенных подарков, эхом прокатился по магазину.
Я же только в отчаянии закусила губу, застёгивая последние пуговицы на хлопковой блузке, когда Людмила гаркнула:
- Снежан, ну выходи, покажись хоть мужу!
Позориться перед Лукой было не стрёмно, но я мысленно помолилась о том, чтобы в отделе больше не было других покупателей, прежде чем отдёрнула штору и выползла из примерочной...
Супруг, чтоб его, несколько секунд сканировал меня пристальным взглядом с головы до ног. Наконец вынес вердикт:
- Юбка годится. А рубаху или размер больше ей дай, Люд, или другую пусть наденет - тут вон еле... в груди сошлось. Негоже...
Юбка годится?! Вот это мутно-шоколадное недоразумение на резинке, волочащееся по полу, от которого у меня уже задница вспотела?! Мудаааак...
- Сейчас побольше дам, - Людмила вновь суетливо бросилась к вешалкам. - Но знаешь, Лука Тихонович... Истинную красоту, её ведь под одеждой-то не спрячешь... - она явно шутила, пытаясь поднять мне настроение.
- А мы спрячем, - муж только уверенно усмехнулся на её юмор. - Пару платков ей ещё подай, Люд...
Это был какой-то хорошо поставленный театр абсурда - мерить убогие платья и каждый раз стискивать зубы, выходя из кабинки за одобрением к Луке. И каждый раз глотать маты, когда он либо критиковал слишком откровенный фасон (что в безразмерной тряпке может быть откровенного в принципе?), либо снисходительно махал рукой, давая добро на самый отвратный балахон из всех предоставленных. Сука...
Через полчаса муж бросил взгляд на часы.
- Всё, Люд, нам пора, - он холодно покосился на меня, только что вышедшую из примерочной в более-менее приличном антрацитовом трикотажном платье, чем-то напоминающем спортивный оверсайз. - Не годится, - равнодушно прокомментировал, доставая карту из бумажника. - Вон с юбки ей бирку срежь, Люд...
Да в смысле не годится?!
- А мне нравится! - я наконец подала голос, готовая поскандалить просто ради того, чтобы отвести душу и выплеснуть накопившиеся эмоции. - Я хочу его оставить!
Люда удивлённо повела бровью, молча покосилась на Луку...
- Ну нравится - так оставляй, - тот только махнул на меня рукой, как на надоедливую муху. - Посчитай нас, Людмила...
Вот так просто оставить?!
Блять...
Послушно подняла руку, давая возможность Люде срезать все ценники, к слову сказать вообще не маленькие. Как это барахло в принципе может столько стоить? Я на такую сумму на том же Вайлдберризе накупила бы кучу офигенной одежды...
- Бельё я уже упаковала, - продавщица деликатно кашлянула, водружая на прилавок запечатанный непрозрачный зип-пакет. Понизила голос до шёпота... - Тут трусики, Лука Тихонович, бюстгальтеры, пара маечек... Что не подойдёт - пусть вернёт, но должно подойти...
Лука только сдержанно кивнул.
- Спасибо, Людмила. Петру привет передавай... - он сгрёб несколько огромных пакетов с моими обновками и какую-то увесистую сумку, видимо, с ответными дарами. - Пошли, - бросил в мою сторону, направляясь к выходу.
- До свидания, - я даже честно выдавила скупую улыбку, прощаясь с хозяйкой этой богадельни - всё-таки она старалась, хоть и не для меня, а для этого... моего мужа, да.
- Всего доброго, Снежана! Заходите! - она ответила дежурной вежливостью, махнула на прощание рукой...
- Подождёшь в машине, я пока в хозяйственный отдел схожу, - Лука, как ни в чём не бывало, ступил на эскалатор. - Умаялась поди с примерками этими...
Только обиженно закусила губу, готовая расплакаться прямо сейчас. Вот и уложились в час, да...
*36*
Платье кололось новой и пока грубоватой тканью. Раздражало до слёз...
Наверное, в другой жизни я бы порадовалась такому событию - заполнить свой шкаф только что купленными нарядами. Но не в этой. И не такими шмотками...
Сгрузила все пакеты у стиральной машинки. Запустила сразу так называемое нижнее бельё - со злостью поотрывала ценники с белых трикотажных трусов до пупа, хлопковых и абсолютно не тянущихся лифчиков, больше напоминающих по пошиву корсеты, каких-то маек и сорочек, пошвыряла это в барабан... Так и разревелась прямо тут, на полу ванной комнаты, с ненавистью наблюдая за тем, как за круглой стеклянной дверцей весело крутится это добро...