- А ты с чем любишь? - я чуть улыбнулась, глядя на суетящуюся девчонку.
- Я?! Мммм... - она на секунду задумалась. - Да мне как-то всё равно. Вот Савка грибы обожает! - она театрально закатила глаза, споро очищая одну за одной луковицы. - Настя тоже не привередливая. А папа... - Лиза слегка понизила голос, - папа, мне кажется, больше с фасолью любит...
Девушка замолчала.
Я ждала продолжения рассказа, да. Знала, что оно последует...
- А мама тоже с фасолью любила. Нет, она и грибы любила! Но с картошкой... А гречку вот... знаете... без морковки чтоб, с фасолью и с петрушкой...
- Ммммм... - широко улыбнулась. - Наверное, действительно вкусно было. Папа так не любит?
- Не знаю, - девушка пожала плечами. - Он велит готовить с морковкой всегда - в ней много витаминов. Да и любит он морковку, чего уж... А мама не любила. Она капусту любила...
Мне почему-то нравилось говорить с Лизой о её матери. Конечно, девчонка помнила её очень хорошо, но говорила она без горечи, без надрыва, без слёз. Наверняка скучала, но давно свыклась... И она не искала в новой жене отца, то бишь во мне, сходство с Ольгой. Она как-то сразу и безраздельно приняла меня как отдельную единицу...
Вот Настя маму почти не помнила, да. Наверняка только по рассказам сестры... Но тем понятнее для меня был блеск детских доверчивых глаз - теперь у неё тоже появятся воспоминания, связанные не с мамой Олей, но с новой мамой... Господи, да нахрена мне такая ответственность?! Я - хреновая мать в сравнении с той, которая смогла вырастить таких хороших детей! Я - лентяйка, я безумно люблю собственную дочь, но и воспитала я её такой же эгоисткой, как я сама! А эти дети... Боже мой, за что...
Благо при резке такого количества ядрёного сочного лука можно было не сдерживать слёзы. И я не сдерживала - ныла от души, умудряясь улыбаться девчонкам и участвовать в разговоре...
Всё-таки было принято коллективное решение готовить гречку с фасолью - папа сразу подобреет и, возможно, разрешит что-нибудь из сладостей к вечерней простокваше...
Я уже тихо ненавидела Луку. За то, что бросил меня одну со своими дочерьми, вот так сразу поверив в то, что я справлюсь. За то, что не дал мне времени прийти в себя, не уточнил, готова ли я... За то, чёрт возьми, что вообще взял и сходу женился на незнакомой тётке, будто и правда больше не на ком...
- Скажите... - Лиза встала напротив меня, сгребая нарезанный лук в миску. - А как... Как мне Вас называть? Ну... В смысле... Я могу и мамой, но...
- Снежаной! - выпалила с каким-то отчаянным облегчением. - Или этой... Как там... - я вытерла тыльной стороной ладони сочащиеся солёными слезами глаза. - Всё время забываю... Хеонией!
Лиза почему-то рассмеялась...
- Папа имя выбрал, да? - она подняла на меня хитрый взгляд. - Знаете, что оно означает? - она снова опустила глаза, получив отрицательный молчаливый ответ с моей стороны. - Снежная. Папа вчера вечером долго не спал, молитвослов всё листал...
Почему-то стало не по себе от её слов...
Глубоко вздохнула, принимаясь за очередную луковицу.
- А на печке не готовите, Лиз?
- Мама готовила всегда, - та с достоинством кивнула, перекладывая нарезанный лук в огромную чугунную сковороду. - Мы - нет. Хлопотно больно...
***
Ужин для детей обычно рано - в семь-восемь часов. Для отца - строго в двадцать один тридцать. После вечерней службы... Даже если папа не на службе, а дома, как сегодня.
Мы уже успели накрыть на стол - гречка с фасолью прямо в сковороде, только ручку отсоединили, маленькие пиалочки с нарезанными солёными огурцами, в которые тоже покрошили мелко нарезанный лук, укроп, залили нерафинированным растительным маслом... Ещё хлеб - покупной, но местный, из домашней пекарни на соседней улице...
Я расставляли последние тарелки, когда тихо хлопнула входная дверь. Пришли...
Сердце как-то нехорошо стучало в горле, пока я наблюдала за тем, как Лука заходит в кухню. Огромный, хмурый, молчаливый... С впечатавшимися морщинами на лбу, с глубокими складками у вечно недовольных губ, спрятанными под бородой...
- Пап, садись! - Лиза тут же закружила вокруг отца, в то время как я не могла произнести ни звука. - Я теперь сюда пересяду... Тут Сне... Хеония сядет...
Он резко вскинул глаза на меня, истуканом стоявшую у раковины.
- Садись. Хеония...
Беззвучно шевельнула губами, упрямо повторяя привычное мне имя Снежана хотя бы про себя. Послушно прошла к месту трапезы, села на указанное место... Рядом с ним. Точнее, не совсем рядом - он сидел во главе стола, а я сбоку. Но всё равно мне было до дрожи нервно и напряжно от его присутствия...