— Наконец-то расе симфов придет конец, — усмехнулся темный.
Лелана задрожала. Он его слов несло холодом Бездны, не укрощенной, первородной ненавистью. Так ненавидят только, когда личная трагедия врывается в жизнь.
— Что симфы сделали тебе? — дрожащим голосом спросила она, не останавливаясь.
— Ничего особенного, — прошипел Багровый повелитель. — Мы же недоразвитая пятая раса, которая имеет право только на преклонение перед вами. А непокорных вы вырезаете, как паршивых овец, не предполагая даже, что они кому-то были дороги! — его голос внезапно сорвался на крик.
Лелана поняла, что задела темного за живое. Пусть кричит, лишь бы не атаковал и дал добраться до портала.
— Каждый может ошибиться, но разве виновата вся раса, — продолжала говорить Лелана, едва сдерживаясь, чтобы не выть в голос от боли и страха.
— Хватит, — резко прервал ее темный. — Сегодня власти симфов придет конец!
Он поднял руку, но Лелана не стала дожидаться атаки. Открыла портал и бросилась в сияющее кольцо. Сделала как учил Вилор: выпрыгнула из портала и тут же откатилась в сторону, чтобы не получить арбалетные болты в спину.
В глазах потемнело от боли в раненом плече. Девушка вскочила на ноги и бросилась к полосе леса. Портал оставила открытым. Темный и его твари должны последовать за ней. Лелана бежала, не останавливаясь, спиной чувствуя погоню. Арбалетные болты свистели рядом. Магия отражения пока справлялась, спасая хозяйку. Но Лелану подвело незнание текущей ситуации. Она вела темного и теней к месту прошлой битвы и поняла свою ошибку только, когда взобралась на крутой холм и едва успела остановиться, чтобы не улететь с обрыва в озеро внизу.
Ошиблась! Боги! Она так ошиблась! Видела дым пожара вдалеке на другой стороне озера, стяги своих воинов и блеск их доспехов. Слезы бессилия брызнули из глаз. Девушка обернулась и подняла меч, готовясь дорого продать свою жизнь, понимая, что не продержится долго. Едва стоит на ногах из-за боли. Магия пульсировала в солнечном сплетении, но уже и в ее защите появлялись бреши.
Темный подошел почти вплотную. Лелана сделала ещё шаг назад и едва удержала равновесие. Нога чуть не соскользнула с высокого обрыва. Багровый повелитель не торопился, наслаждаясь страхом жертвы.
— Твое личное колеблется, — замогильный голосом произнес он. — Ты очень испугана! Это хорошо! Так должно быть!
Темный приближался, а Лелана застыла у края обрыва, не зная, что предпринять дальше. Багровый повелитель атаковал мечом. Его остановил барьер магии отражения. Лелана из последних сил удерживала преграду, но казалось зависший в воздухе абсолютно черный клинок медленно продавливал ее щит. На нем в прошлом обсидиановые сабли отца оставили яркую отметину, но поглощающей силы покрытия все еще достаточно, чтобы одолеть юную полукровку симфа, не вошедшую в силу. Темному было нелегко. Вены вздулись на висках, капли пота появились на лбу, но он знал, что в этот раз его артефакт сильнее. Когда барьер лопнул, Лелана вскрикнула и едва успела отразить атаку своим мечом.
Клинок отца выпал из ослабшей ладони и вошел в землю. Его рукоять слабо замерцала, но Лелана этого уже не видела.
Темный выбросил вперед руку и резкая боль волной пронеслась по ее телу. Нити личного рвались, вырывая крик из горла. Каждый вздох, уже редкий и хриплый, приносил новую волну боли. Привкус крови появился во рту, а через мгновение Лела уже захлебывалась ею. Но сквозь боль успела почувствовать, как темный, терзая нити личного пространства, подбирается к кристаллу.
Лелана с трудом осознавала реальность, но слова Риса о важности кристалла болью пульсировали в голове. Она не должна позволить темному завладеть им. Не должна… Теряя сознания, на грани падения в Бездну, Лелана усмехнулась окровавленными губами и сделала шаг назад, разрывая контакт и не позволяя темному извлечь кристалл.
Мрак застил глаза, Лелана чувствовала, как падает, потом услышала всплеск воды. Вода в озере была очень холодной, сковывала движения. Лела даже не пыталась сопротивляться объятьям смерти, камнем опускаясь на дно. Темный разорвал ее обсидиановые нити в клочья.
Что-то вытолкнуло ее на поверхность, заставляя дышать и снова чувствовать боль, адскую боль от разорванных нитей.
Стон! Её стон!
Под спиной уже твердая земля, но холодно, ужасно холодно и больно. Она чувствовала теплый ручеек на своей груди, с тоской понимая, что это её кровь утекает, унося с собой жизнь.
Зрение медленно возвращалось, но Лела видела только голубое небо и разливающееся на нем разноцветными всполохами северное сияние