Домерк отдал ей девочку и вопросительно поднял бровь, ожидая ее решения.
— Я освобожу тебя, — с трудом сказала Магда. — Но с одним условием.
— Все что угодно.
— Если я вдруг исчезну, — голос сорвался. — Ты позаботишься о моей дочери. Отнеси ее Марку. Они на рассвете отправляются через портал к фивам.
— Легко, — усмехнулся Домерк. — Я уже влюбился в леди Марго и доставлю в целости и сохранности.
Магда поняла, что медлить больше нельзя, молча схватила его за руку и потянула к алтарю видгарского храма. Опустилась на колени перед великим пламенем, прямиком на начертанные загадочные руны, Домерк присел рядом. Магда осторожно положила дочь за круг и молча достала из-за пояса кинжал, которым разрезала вены на одной руке и поднесла к губам Домерка.
— Пей, — приказала она.
Домерк скривился, но послушался. Его губы коснулись раны, видгарская кровь полилась в рот тени, обжигая горло. Магда видела, что он испытывает дикую боль, но к его чести Домерк даже не застонал.
Когда он отстранился, Магда скомандовала:
— А теперь дай свою руку.
Домерк не сопротивлялся, когда она разрезала ему запястье. На мгновение их руки соединились, смешивая кровь.
— Освобождаю тебя! — громко произнесла Магда и последний раз бросила взгляд дочь. — Забираю твое проклятие! — добавила она нерешительно.
Кровь струйками сбегала по руке, смешиваясь, на секунду задерживаясь на пальцах и разбиваясь каплями о вязь рун на полу, пробегала по их высеченному начертанию, заставляя руны загораться.
— Приказываю тебе, Домерк, магистр Долины Водопадов, позаботиться о моей дочери и никогда не причинять ей вреда, — рыкнула Магда, выталкивая Домерка из магического круга.
Руны вспыхивали одна за другой. Магда уже не видела ничего из-за их ослепительно-белого огня. Ошеломленное лицо Домерка, видгарский храм, Маргаритка — все исчезло в бликах магического пламени. Боль пронзила суставы, в момент отнялся голос. Теперь она могла издавать только глухое рычание. Тело начало деформироваться и покрываться шерстью. Магда не могла больше удерживаться на ногах и упала на четвереньки. Её руки и ноги превращались в лапы. Человеческая сущность растворялась в видгарском огне. Рассудок и звериные инстинкты быстро поделили власть в новом теле. И вот вместо Магды на полу храма, припав на лапы, стояла огромная для своего вида рысь, с огненной шерстью.
Домерк из-за изумления упал на задницу, наблюдая эту картину. Магда-Тори рыкнула, кивая мордой на дочь. Магистр поспешил взять девочку на руки и прижал к груди. Тори благосклонно кивнула. Обнюхала его и облизнула. А после подняла в зубы появившееся на полу белое перо и осторожно положила его у алтаря, как драгоценность, затем открыла портал в пространстве и времени, оправляясь в начало своей жизни, чтобы исправить собственные ошибки и спасти самого дорогого человека на свете.
Эпилог
Как только портал закрылся за спиной Магды, а магистр Долины Водопадов поспешил в свой дворец, прижимая к груди новый смысл своего существования, дверь храма приоткрылась и в святилище показалась усатая морда Тори. Не той молодой, полной надежды рыси, которая впервые отправилась исправлять прошлое. Нет, это была уже старая ослабленная кошка из текущей реальности.
Рысь потрусила к центру храма и, остановившись перед лежащим на его плитах белым пером, подняла голову и протяжно завыла. Храм эхом повторил ее рык отчаяния. Тори, уставшая и обессиленная, легла на плиты золотого видгарского храма, положив голову на лапы и поджав уши. Больными глазами рысь смотрела на белое перо — единственное, что осталось от любимого человека, которого она так и не смогла спасти.
Сбилась со счета сколько раз уже возвращалась в прошлое, вмешивалась в предначертанное, меняла дороги собственной жизни. На ее памяти столько возможных вариантов развития событий, что уже и не помнит, какой истинный. Бывало, она теряла всех их. Лоран побеждала, убивая полукровок и захватывая власть. Бывало, получалось ее победить без потерь. Почти… Единственное, что не удавалось изменить — смерть Варда. Любимый хилфлайгон погибал. Она его спасала от когтей демона — в него попадал арбалетный болт или другой демон оказывался шустрее, были и абсолютно абсурдные смерти. И вот теперь Вард закрыл ее собой и отдал собственное сердце, спасая.