Сибилла наконец-то ждала ребенка и проводила вечера в гостиной за вышиванием, негромко напевая какую-нибудь песенку. Ребенка она назовет Жаном, потому что он будет похож на отца. Малыш скрасит последние годы жизни деда. Анж также будет приходить сюда, чтобы без помех готовить уроки в мастерской Габриэля, готовясь к карьере врача. Жерар сильно продвинется в психиатрических исследованиях… Что касается него, он вернется в свой кабинет на улице Майль и будет с утра до вечера принимать пациентов, а по вечерам вальсировать с Обскурой в «Фоли-Бержер». И эта женщина, с таким живым взглядом золотистых глаз, не будет убегать от него, как в недавних воспоминаниях. А его мать… она, наверно, с тревогой думает о заболевшем соседском ребенке и собирается его навестить. Она будет оставаться с ним до конца, пытаясь скрасить его последние минуты слабой улыбкой.
Между двумя приступами удушья к Жану ненадолго вернулась ясность сознания, или то, что он принял за таковую, и он спросил себя, что это было — предчувствие или безумие? Но ведь разве не так все будет? Разве он не встретится с матерью, не увидит ее робкую улыбку? Разве он не будет танцевать с Обскурой, которая больше никогда его не оттолкнет?..
Снизу послышались торопливые удары в дверь, резко нарушившие окружающую тишину. Кто бы мог прийти в такой час? Он вспомнил о сержанте городской полиции, который пришел за ним, потому что кому-то срочно понадобилась врачебная помощь… Жан попытался приподняться, но потом вспомнил, что сегодня он не на дежурстве.