– Это словно... императорский мост. Мне как-то...
– Иди уже!
– Если я когда-нибудь... смогу чем-нибудь...
– Почту за честь, – улыбнулся я, отвешивая шутливый поклон.
Мужчина расхохотался. И пошёл дальше, шаги его стали быстрее и легче.
Никто не любит оставаться в долгу. Но принимать помощь, даже не обещая будущей ответной услуги, нормальные люди не любят тем более. А ненормальных я почти и не встречал.
Камни добродетелей я оставил тут же, укрепил ими свой мост, наблюдая, как их яркое свечение постепенно сходит на "нет", растворяется в хрустальной глубине. В призрачном мире они совершенно бесполезны. То ли дело чёрные камни: неблаговидные поступки, грешные мысли, грязные намерения и откровенные преступления. В пограничье они на вес золота.
Мост тихо и мелодично затрещал, разрастаясь. Холм, в который упиралось основание, заухал в ответ. Иногда мне кажется, что он тоже растёт, вместе с мостом. Словно призрачный мир сопротивляется неуместной здесь святости.
Я положил чёрные камни в свой бездонный мешочек шенбу, огляделся по сторонам. Небо медленно темнело, отмеряя очередной призрачный день, до открытия базарчиков ещё оставалось немного времени. И дёрнул же меня чёрт в тот миг проверить напоследок девчонку.
– Что за глупости? – раздражённо пыхтела дородная женщина, обтирая влажной тряпкой лицо усопшего. Уголки её губ недовольно топорщились вниз. – Ритуальные деньги могут возместить недостающие добродетели. Все об этом знают.
– Но отец был против...
– Ясное дело, против! Баловал вас, паршивок таких! Горбатился, от помощи отказывался. А вы и рады отлынивать от работы! Лишний раз не попроси...
– Матушка, вы преувеличиваете, – закатила глаза старшая дочь.
Она стояла слева от женщины, прикрыв нос длинным рукавом. Ритуальные деньги горели ярко, дым просачивался с улицы в комнату, стелился вдоль потолка. Я смотрел из тёмного угла и недовольно хмурился. Почему-то мне совершенно не нравилась эта семейка. Наверно, я уже тогда подспудно чувствовал, что она доставит мне хлопот.
– Посмертный дух тоже сказал, что от ритуальных денег толку никакого! – упорствовала девчушка. – А стоят так дорого...
– Что? – Женщина вздрогнула, отложила тряпку в таз и уставилась на младшую дочь. – Ты видела здесь посмертного духа?
– Да!
– Он красивый был? – оживилась старшая дочь, присаживаясь рядом с сестрой на корточки. – В смысле, дух.
– Ну... да... вроде...
Меня покоробило. Какое им вообще дело до моей внешности?
– Так! – поднялась женщина. – Нам надо кое-что обсудить. Позовите-ка дядю!
Дальше я слушать не стал. Перешёл в пограничье и направился к ближайшему призрачному базарчику.
Наивно полагать, что потусторонние базары – это что-то экзотичное и крайне интересное. У демонов, как и у застрявших тут после смерти призраков, довольно стандартные запросы. Абсолютно мирские и однообразные. Еда, много еды, горы, если быть точнее. И, конечно же, продажное подобие любви и заботы. Ну и немного красивых вещей.
Те усопшие, что при жизни частенько грешили, а после смерти умудрились не попасть в лапы падальщиков, пируют тут, пока могут, жрут от пуза, прелюбодействуют круглыми сутками, расплачиваясь с демонами-торговцами своими чёрными камнями. А как истратят все нажитые пороки, отправляются восвояси, толкутся вокруг базарчиков, не рискуя сунуться туда без денег. Никто не хочет впасть в немилость. Иногда им удаётся подзаработать, выполняя для демонов какую-то несложную работу. Или оказывая услуги посмертным духам.
Сегодня ночь опускалась на пограничье долго и с неохотой. Серое небо уже подсвечивалось красными пузатыми фонариками, парящими в воздухе, но сумрак был негустым и позволял мне рассмотреть дорогу на мили вперёд. Призраки выглядывали из-за дальних валунов, замечали посмертного духа и радостно бежали навстречу, но потом понимали, что это я, и пугливо отскакивали с дороги, съёживались, забиваясь обратно в укрытия.
Я чуть сбавил шаг, давая понять, что бояться меня не следует. Во всяком случае, сегодня. Но репутация – палка о двух концах, как говорится.
Базарчик привычно пестрел яркой одеждой, светился новенькими мечами из лучшей стали и пах просто божественно. Таких блюд, как в пограничье, нет, наверное, даже в святых землях небожителей. Еда – отдельный вид соблазнения. И кому, как не демонам, знать в этом толк?
Я набрал разных блюд у первого же продавца, присовокупил к ним двадцать глиняных горшочков с отменным вином и щедро высыпал на прилавок сразу восемь больших чёрных камней.
– Господин сегодня особенно великодушен! – поклонился мне демон, жадно блеснув краснющими глазами.