Меня начало трясти. Ещё через некоторое время и голос прорезался. Заорав, я громко разревелась, сползая со стула на колени, согнувшись пополам. Ко мне, кроме Анны и ещё присутствующих коллег отца, также подбежал врач, смогла понять это по белому халату, и сделала мне укол. Скорее всего успокоительное, поскольку, уже через некоторое время, постепенно успокаиваясь и вовсе отключилась.
Когда пришла в себя, лежала в какой-то палате, рядом сидела Анна, а у окна спиной ко мне стояла моя мать.
— Мама..., — прошептала я. Глаза снова наполнились слезами.
Мама подошла к больничной койке, на которой я лежала, и, сложив руки на груди, холодно произнесла.
— Успокойся Ира. Слезами его не вернёшь. Тебе надо взять себя в руки. Дожна быть сильной, — она сделала глубокий вздох, и, немного помолчав, продолжила.— Мне надо обратно к Милане. Когда мне позвонили, чтоб сообщить о случившемся с вашим отцом, я была у неё дома. И она тоже очень расстроилась, а Виталий не в городе и она одна с ребёнком. Так что, я сегодня останусь у неё. А ты поезжай домой. Думаю Анна тебя проводит, — мама перевела взгляд на мою подругу.
— Д-да, конечно, — ошарашено произнесла Анна.
— Вот и хорошо, — проговорила мама тихо, и, взяв мою руку, сжимая, произнесла, — Не надо меня винить, дочка. Мы все переживаем случившееся, но я должна поддерживать вас обеих. А ты справишся лучше, чем твоя сестра, тем более с ребёнком.
Наклонившись ко мне, мама поцеловала меня в лоб, и вышла из палаты, оставив нас с Анной в недоумении. Я даже, пребывала в таком шоке от поведения своей матери, что на миг даже забыла, что потеряла отца. Но после того, что она тут произнесла, как холодно себя вела со мной, и ушла оставив меня тут, я с двойной силой осознала, что потеряла самого дорогого человека, котрый, скорее всего, был единственным в нашей семье, для кого я имела значение и который безгранично меня любил.
В палату зашла Лилия Сергеевна, и подойдя к койке, погладила меня по голове.
— Тебе уже лучше, Ирочка? — спросила она, и вправду беспокоясь обо мне.
— Если можно так сказать, то да, скорее всего мне уже лучше, — грустно усмехнувшись произнесла я. — Лилия Сергеевна, скажите пожалуйста, что произошло с папой? Как...как это случилось?
Лилия Сергеевна посмотрела на меня, с сожалением, собираясь с мыслями и начала говорить.
— Твой отец вёл журналистское расследование. И оказался не в том месте и не в то время.
— Какое расследование?
— Оно касалось истории с конфликтом между Кругловым и Даниловым.
— Да, я слышала об этом от отца. Он даже, по-моему, сторонником Данилова был, — сказала я.
— Да, всё верно. Сегодня отец твой договорился о встрече с самим Даниловым, чтоб из первых уст услышать всю информацию касательно данного конфликта и о слухах, что Данилов передаёт бразды правления одной из своих строительных предприятий сыну. Но кто-то проник туда и открыл стрельбу. Началась перестрелка, зачинщика подстрелили, но уже было поздно. И Данилов, и твой отец и ещё пару людей словили пули. Только вот, твоему отцу....— Лилия Сергеевна замолчала, обдумывая стоит ли ей продолжать мне рассказывать.
— Что мой отец?
— Он...он получил ранения несовместимые с жизнь, и скончался из-за обильной потери крови.
— Понятно, — севшим голосом произнесла я. — А кто ещё пострадал?
— Ещё двое из окружения Данилова, по-моему охрана.
В дверях появился Юрий Викторович, главный редактор журнала и, по совместительству, близкий друг моего отца. Увидев его я снова разревелась.
— Тихо, тихо, Ирочка, — он наклонился ко мне и обнял. — Мне очень жаль, что так произошло.
— Дядь Юр, его больше нет, понимаешь? Нет. — рыдала я, зарывшись в его плечо.
Когда я наконец-то немного успокоилась, дядя Юра сказал, что решив все вопросы тут в больнице сам отвезёт меня домой.
Анна, хоть и сопротивлялась, но всё же согласилась поехать домой. Договорились, что придёт она ко мне с утра, так что, когда дядя Юра зашёл за мной в палату, мы вышли вместе и отправились домой.
А дома...дома меня ждала пустота, одиночество и новый поток слёз.