— Красивая, — произнёс второй мужчина.
— И как ты понял это? У неё все лицо в крови и грязи. Чтоб понять красивая она или нет надо ещё отмыть её.
— И без этого ясно....
Это было последний диалог, который я услышала, перед тем как отключиться.
Марк
Стоя в приёмном отделении первой клинической больницы, позвонил своей помощнице, а точнее помошнице отца, которая перешла под моё руководство вместе с одной из строительных компаний отца, которую он решил на меня взвалить. Мол, сынок тебе скоро 30, давно пора оставить гулянки позади и взяться за дело, для кого я это всё создал и так далее.
Учитывая, что я единственный ребёнок в семье мужского рода, а мои сёстры, близняшки Алиса и Алина, которым по 23 года, проходят тот же путь всякой молодёжной фигни и, получив свободный доступ к предприятиям отца, обанкротили бы их в миг, то мне пришлось согласиться с предложением отца и взять бразды правления в свои руки.
Я хоть и имел представление, что происходит вокруг отца, его дела, его партнёры, его конкуренты, но не был готов ко многому с чем столкнулся приступив к делам лично. В первую очередь, надо найти крота, который сливает самые прибыльные и престижные проекты, одному из наших самых главных конкурентов.
Круглов. От этого гада нам много досталось. Он всё время пытается вставить палки в колёса отцу и даже совсем недавно организовал покушение, где отца ранили, но не серьезно, а вот присутствующему на встрече журналисту не повезло. Он погиб. И если нам удасться найти доказательство того, что организатором является Круглов, то ему точно не поздоровиться.
Девчонку, налетевшую на меня в лифте, я узнал сразу — дочь журналиста. Она запечатлелась у меня в памяти с первого дня, когда увидел её здесь же в больнице. Её опустошённые, полные горя, но в то же время, красивые голубые глаза, которыми она посмотрела на меня, хотя и не видела перед собой уже ничего, прежде чем рухнуть на колени в больничном коридоре. Мне тогда очень хотелось обнять её и успокоить. Защитить. Смотря на неё, я как будто чувствовал её боль.
Когда ей сделали укол успокоительного, по просьбе врача, я взял её на руки и отнёс в палату. Мне надо было возвращаться к отцу, после чего мы покинули больницу и поэтому больше я не видел эту девочку.
Когда увидел в офисе, удивился, но как толко Марина Бенедиктовна принесла мне ксерокопию её паспорта и рассказала, что девочка пришла по объявлению, понял как она тут оказалась.
Марина Бенедиктовна рассказал, как прошло собеседование, представила мне информацию о Ирине. Опыта работы нет, среднее образование, хотела поступить после 18-ти летия, но по семейным обстоятельствам не удалось. Что подразумевалось под семейными обстоятельствами мне стало понятно и учитывая, что на данную вакансию особых знаний и опыта не надо, а так же, что сама Марина Бенедиктовна прониклась к девочке симпатией, принял решение взять её на работу. Моя помощница помчалась ей звонить, чтоб сообщить о том, что завтра она должна быть на работе. Однако, как мне потом сообщили, девочка не отвечала на звонки. И всё бы ничего, если бы сегодня утром мы не нашли бы её с Владом, моим другом и одновременно начальником охраны, в нескольких кварталах от офиса, в одном из подвальных помещений нашего нового проекта.
Как она там оказалась и почему, нам ещё предстоит узнать. А пока сообщив Марине Бенедиктовне, что Ирина приступит к обязанностям чуть позже предполагаемого дня, направился в палату где она находилась. Виталий Олегович, главврач и, по совместительству друг семьи, уже закончил осмотр Ирины и делал записи в свой блокнот.
— Ну как она? — спросил я закрывая за собой дверь палаты.
— Несовместимых с жизнью повреждений нет, следов сексуального насилия нет, — ответил доктор. — Парочка ушибов, скорее всего её били по лицу, были разбиты губа и бровь — мы наложили швы.
— А почему она не приходит в сознание? — спросил я, поскольку до сих пор она была без сознания.
— Мы ввели ей успокоительное, она просто спит, — пояснил Виталий Олегович. — Однако, у неё изнеможение, скорее всего, у неё состояние стресса, она плохо питается и у неё проблемы со сном.
— Это возможно, — констатировал я.
— Если я не ошибаюсь, то это дочка того убитого журналиста. Я прав? — спросил доктор, закрывая блокнот, переведя взгляд от Ирины ко мне.