— Ion nin! Я знал, что тебе угрожает опасность, ещё до того, как эти мерзкие твари появились, — Трандуил упал на колени рядом с сыном и заключил его в объятия.
— Человек из Гондора обманул нас, — прошептал Леголас. Невероятная слабость навалилась на него в одночасье. Но теперь, когда опасность миновала, принц мог позволить себе расслабиться. Отец был рядом, и ему больше не нужно было быть сильным. — Его зовут Эдвин. Там шкуры оленей…
— Я вырежу его наглые глаза из глазниц, вырву лживый язык из его мерзкого рта и отрублю ему руки, чтобы он больше никому не смог причинить зла!!! — прорычал Трандуил и в ярости вставил меч в ножны, не потрудившись даже очистить его от липкой паучьей крови. Глаза взволнованного отца скользнули по бедру сына и застыли на ужасной ране, из которой всё ещё торчала стрела; Тауриэль удалось лишь немного укоротить древко стрелы. — Где лекари? Мой сын серьёзно ранен. Принесите вина и воды. Разожгите костёр! Пошевеливайтесь!
Пока лекари омывали ногу раненого принца и шёпотом переговаривались между собой, решая, как лучше извлечь стрелу, лесные эльфы суетились возле королевской семьи. В считанные минуты над тем местом, где лежал Леголас, появился навес, материализовался костёр, тёплая вода и терпкое вино…
Посовещавшись, лекари пришли к выводу, что стрелу лучше протолкнуть наружу — в этом случае, она бы вышла с внутренней стороны бедра, не задев мышцу или артерию. Трандуил не отходил от Леголаса ни на шаг. Он крепко сжимал сына в руках, пока тот метался в агонии, а когда всё закончилось, отец ещё долго успокаивал сына, обтирал его вспотевшее лицо влажным полотенцем и поил крепким вином. Пока, тот, наконец, не погрузился в исцеляющий сон.
Принц знал, что он в полной безопасности рядом с отцом, и тот ни за что на свете не позволит ни одной злой твари, обитавшей в лесу, навредить ему.
Когда Леголас с трудом разлепил глаза, то понял, что лежит на спине в своей кровати. Нога пульсировала, но то была исцеляющая боль — рана затягивалась. Принц зажмурился, — приглушённый свет слепил глаза — голова кружилась, а в горле царила самая настоящая засуха. Оглядевшись по сторонам, юноша с удивлением заметил, что, растянувшись в кресле рядом с его кроватью и запрокинув голову назад, спит отец. Юноша терялся в догадках, как долго тот просидел у его кровати — Трандуил выглядел измученным и истощённым.
Леголас попытался было подняться на ноги, но лишь застонал от боли. Отец тут же проснулся и толкнул его ладонью в грудь.
— Ion nin! Тебе нельзя вставать и вообще двигаться! Как ты себя чувствуешь?
— Во-о-ды, — прохрипел сын, и Трандуил тут же метнулся к графину. Это тоже было очень странно. И Леголас не сдержался. — Тебе обязательно было добавлять наркотики в вино?
— Это должно было помочь тебе заснуть, — проворчал отец. — И почему сразу я?! Это лекари сделали!
Заметив озорные огоньки в глазах Леголаса, он рассмеялся и сел рядом с сыном, пока тот жадно пил предложенную воду. Отвратительный вкус во рту постепенно начал исчезать. Правда, с головной болью дела обстояли намного хуже.
— Мы одни, аda? Дверь заперта? — спросил Леголас, Трандуил кивнул. — Ты выглядишь уставшим, — констатировал сын, с трудом продвинулся и подтянул за собой одеяло. — Приляг со мной. Я соскучился по тебе.
Отец не разделся, но всё же лёг рядом с Леголасом. Трандуил забрал пустой стакан из рук сына и прижал мальчишку к груди. Сын с наслаждением вдохнул родной запах. Леголас попытался восстановить хронологию событий до того момента, как был ранен. Сон! Все кусочки из его сна, разрозненные и хаотичные, теперь собирались воедино, словно части пазла.
— Я мечтал о тебе, — выдохнул Леголас. Принц вспомнил первую часть сна, и как он был счастлив от того, что другие знали об их связи, и им больше незачем было скрываться.
— Я по тебе тоже, — признался Трандуил, помогая сыну удобнее устроиться на подушках. — А ещё о том дне, когда был подписан договор. Мне приснился сон, изобличавший предательство людей, и когда я проснулся, то уже знал, что ты ранен.
— Похоже, нам приснился один и тот же сон, — Леголас удивлённо взглянул на отца, не веря своим ушам. — В моём сне ты взял меня перед всеми на столе в конференц-зале, чтобы показать свою власть над ними, и то, что я принадлежу тебе, — Леголас почувствовал приятную дрожь внизу живота, когда он признавался отцу в этом. — Я подчинялся тебе перед ними всеми. Я желал тебя и был так горд, что ты меня хочешь! Мы могли просто быть вместе, и нам не нужно было больше скрываться.
— Это же снилось и мне, — задумчиво произнёс Трандуил. Рука отца непринуждённо скользнула вниз под покрывало. Мужчина язвительно усмехнулся, почувствовав, как возбудился его мальчик от этой фантазии. — Но, сын, быть вместе, не чувствуя страха быть разоблачёнными, — это вовсе не то же самое, что трахаться у всех на виду. Тебе ведь понравилось быть униженным вот так? Понравилось заниматься чем-то столь интимным в присутствии свидетелей?
— Да! — с трудом выдохнул Леголас, выгибаясь всем телом, как кошка — так сильно, как только позволяло раненое бедро. — Мне понравилось, потому что это ты делал со мной, аda!
— Очень хорошо, ion nín, — довольно прошептал Трандуил. Его горячая ладонь и пальцы обвили член сына, заставив того дрожать от возбуждения. — Ты был очень красив в моём сне.
— Аda! — задыхаясь от страсти, застонал Леголас. Но его ada был непреклонен — каждое движение его руки было отточенным и продуманным. Юноша повернулся на бок лицом к Трандуилу и обнял отца за плечи, как будто умоляя о пощаде. — Прошу тебя!
Трандуил медленно провёл пальцами по белоснежной коже сына, уголки тонких губ тронула коварная улыбка.
— Что ж, думаю, тебе будет приятно узнать, что лекари прописали тебе постельный режим в течение нескольких дней. Они также отстранили тебя от патрулирования границ до тех пор, пока ты полностью не поправишься. Ты останешься в своих покоях, и о тебе будут хорошо заботиться на протяжении всего времени твоего вынужденного недомогания. Сегодня я вызвался позаботиться о тебе своими собственными руками, — отец наглядно продемонстрировал заботу о сыне, сжав его член так, что Леголас взвыл от удовольствия. — Хотя, если я решу, что ты слишком переутомился, боюсь, мне придётся отстранить тебя от всех физических нагрузок, — искусная рука замерла на члене Леголаса, мужчина жадно пожирал глазами преступно прекрасного сына. — Ты должен лежать смирно, ion nin, чтобы твоя рана снова не открылась. Если лекари услышат, как ты стонешь от боли, они придут справиться о твоём самочувствии.
Когда Леголасу озвучили приказ, подчиняться стало гораздо сложнее. Это лишь ещё больше распалило желание в нём, и ему пришлось даже прикусить губу, чтобы унять неистовые стоны, вырывавшиеся из груди.
— Так-то лучше, — заметил Трандуил. Мужчина вытянулся рядом с сыном на кровати и положил голову на руку, чтобы иметь возможность наблюдать за реакциями юноши. — Тихий и неподвижный.
Леголас чуть не задохнулся от слов, сорвавшихся с губ отца, и закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он хотел умолять Трандуила, но о чем?
«О большем? Или чтобы аda остановился? Нет, только не об этом».
Леголас решил сосредоточиться на своих ощущениях. Сжав руки в кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, он попытался заставить своё тело реагировать не на то, как отец прикасался к нему, а на то, где он это делал. Трандуил же с улыбкой наблюдал за тем, как его бестолковый сын пытается совершить невозможное. Предсказуемо, дыхание Леголаса снова стало прерывистым, и рука отца тут же стала двигаться гораздо медленнее. Мужчина выглядел так, как будто он мог заниматься этим целую вечность, как будто именно это и было его истинным намерением!
— Пожалуйста, не издевайся надо мной, аda, — вздохнул Леголас, умоляя так убедительно, как только мог. Я так соскучился по твоим прикосновениям. Я так мечтал, что ты трахнешь меня, сделаешь своей собственностью, позволишь мне наслаждаться и гордиться тем, что ты всё ещё хочешь меня!
— Шшш… — строго одёрнул неугомонного сына Трандуил. Правда, глаза его были нежными. Безжалостная рука не остановилась, а лишь стала двигаться чуточку медленнее. — Чем тише ты будешь себя вести, тем скорее получишь всё, чего ты так хотел.