— Мне нужно снять с тебя мерки, — проворчал Трандуил, разжимая пальцы. Сын испуганно сглотнул. — Длина твоего ошейника должна быть идеально точной — он должен быть достаточно тугим, чтобы напоминать тебе о том, что ты носишь его.
От неожиданности у Леголаса перехватило дыхание, даже несмотря на то, что отец уже убрал руку с его горла. Трандуил захохотал.
— Ошейник? — смог, наконец, выдавить из себя Леголас, пытаясь не упасть в обморок от одной только мысли о значении этого предмета.
— Он будет сделан из очень тонкой кожи, — объяснил Трандуил, зарываясь пальцами в белоснежные волосы сына. — Ты должен будешь носить его каждый день, всегда, не снимая, чтобы помнить, что ты принадлежишь мне. Придётся заказать для тебя туники с высоким воротником у портных. Под ними ошейник не будет заметен.
— Это ведь будет просто символическое украшение, так ведь? — пролепетал Леголас, надеясь, что голос не выдаст его возбуждение. Сердце бешено колотилось у него в груди.
— Конечно, нет, ion nín. Я буду использовать его так, как посчитаю нужным. Спереди у него будет кольцо, чтобы я мог пристегнуть к нему цепь. Я подумал, что ты не откажешься провести день на цепи, распластавшись у меня в ногах под письменным столом, пока посетители будут приходить ко мне со своими проблемами. Конечно же, ты будешь ублажать меня по моему приказу, — с этими словами рука, ласкавшая его всё это время, переместилась на грудь юноши, а жестокие пальцы сжались на затвердевшем соске. — Даже если кто-то зайдёт в мой кабинет, ты не остановишься.
— Нет, — поклялся Леголас, сотрясаясь от ужаса и страсти от одной только мысли о том, что он с лёгкостью согласился на подобную дикость, что он так сильно этого хочет. — Я не остановлюсь.
— А позже… Ночью … — Трандуил тяжело вздохнул. — Не представляю, сын, где нам обоим набраться терпения, чтобы дожить до этого дня. Но той ночью, если ты хорошенько постараешься и доставишь мне удовольствие, я подарю тебе нечто совершенно особенное — новое удовольствие, самое желанное из всех.
— Ты ведь скажешь мне, что это? — поинтересовался Леголас, не особо надеясь на то, что отец утолит его любопытство. Он уже начал понимать, что его ada намеренно скрывал от него такие вещи. Это было частью игры. Леголас уже не мог дождаться того часа, когда отец покажет ему это новое наслаждение. Он ждал его с нетерпением, даже не подозревая о том, чего он собственно ждёт.
— Конечно, НЕТ, — иного ответа принц и не ожидал. И всё же сын не смог сдержать расстроенный вздох, вырвавшийся из его груди.
— Ты останешься со мной? — с надеждой спросил юный любовник. Трандуил лёг рядом с с сыном и притянул его к себе.
— Конечно, ion nín, — сапоги отца с глухим стуком приземлились на пол возле кровати сына, но он так и не разделся. — Засыпай в моих руках, тебе нужно отдохнуть. И мне тоже.
— Да, аda, — на автомате ответил Леголас. Неожиданно и, нужно заметить, с большим опозданием до юноши дошло — он начал выражать своё подчинение отцу словами и без всяких возражений.
«Когда я начал так делать?» — Леголас уже и не мог вспомнить. Но сейчас он был в безопасности и — что ещё более важно — в объятиях отца. Во всей Арде не было места, где он хотел бы оказаться сейчас больше, чем здесь.
Принц сладко зевнул и провалился в темноту.
Комментарий к Глава 13. Воин. Танец мечей “Страсть — это клинок, который двое тянут в разные стороны. Один держит за рукоять, другой — хватается за острие. Первый противостоит напору, а второй — ранит душу. Проклятье любви в этой безысходности”. “Исповедь Люцифера”, Анхель де Куатье.
====== Глава 14. Отец. Месть ======
Как только лекари разрешили Леголасу совершать недолгие прогулки на небольшие расстояния по дворцу, он тут же поспешил к отцу, чтобы сообщить ему эту приятную новость. Трандуил проводил совещание с Тауриэль в тронном зале.
Отец коротко кивнул сыну в знак приветствия, когда тот показался в дверях.
— Милорд, — поклонился Леголас.
— Приятно видеть, что ты снова можешь свободно разгуливать по дворцу, ion nin, — расплылся в улыбке Трандуил, явно на более интенсивную деятельность, — или, возможно, Леголасу это просто показалось — и яростно прошипел, словно обращаясь к самому себе. — Я отрублю этим мерзким людишкам головы за то, что они осмелились напасть на тебя!
— Милорд, ваш гнев льстит мне, — почтительно обратился к нему Леголас, сделав шаг вперёд. — Но я снова на ногах, моя рана уже почти зажила. Прошу вас проявите к ним милосердие и пошлите за их господином. Прикажите ему вернуться, чтобы он вынес приговор своим людям в соответствии с законами Гондора.
— Хорошо, — нехотя выдавил из себя Король, но в его голосе его всё ещё читались напряжение и злость. Не хотел бы Леголас оказаться на месте Боромира из Гондора, когда тот встретится с Королём в следующий раз.
Тауриэль нетерпеливо закашляла, пытаясь вернуть внимание Трандуила к вопросу, который они обсуждали, прежде чем Леголас прервал их.
— Эльфам, которые живут в лесу, нужно обеспечить защиту от нападений пауков, — обеспокоенно заметила Тауриэль. — Эти твари продвигаются всё дальше.
— Приведите их семьи во дворец, им будет предоставлено жильё, — приказал Трандуил. — Пауки становятся всё наглее, и я не могу больше гарантировать эльфам, оставшимся в лесу, безопасность. Леголас, когда ты поправишься, то снова вернёшься к своим обязанностям главнокомандующего. Все, кто способен держать оружие в руках, должны присоединиться к патрулям!
Взгляд Трандуила хладнокровно скользнул по Леголасу, и тот понял, что даже его ada намеревался отправиться в лес сражаться с пауками. Он понимал, что отец вовсе не горел желанием снова отправлять его в бой. Но если бы они бросили все силы на врага, это действительно могло бы сработать. И, возможно, у них появился бы реальный шанс оттеснить пауков к Дол Гулдуру. По крайней мере, это срабатывало раньше. Леголас гордо выпрямился, он сожалел о том, что им обоим придётся участвовать в этой битве, но и он, и Трандуил принесли присягу — защищать свой народ до последней капли крови.
— Лекари сегодня разрешили мне встать с кровати, — шагнул вперёд Леголас, прижав кулак к сердцу. — Я скоро снова смогу сражаться и вернусь в строй, как только полностью поправлюсь.
— Очень хорошо, — ответил Трандуил. — Тауриэль, собери воинов и обеспечь защиту всем эльфам, которые согласятся переселиться из леса во дворец. Я распоряжусь, чтобы Галеон подготовил для них покои, — небрежным взмахом руки, Король отпустил Тауриэль, приказав Леголасу задержаться. — Сын мой, я хотел бы услышать всё, что сказали лекари. Идём. Я прикажу подать ужин в мои покои, и мы сможем поговорить наедине.
Еда не интересовала ни одного из них, и как только они остались наедине, то тут же позабыли о ней. Пальцы любовников неуклюже сражались с пуговицами и завязками, пока они медленно продвигались к кровати, оставляя на каменном полу дорожку из бесполезной одежды. Оказавшись, наконец, в горизонтальном положении Леголас в спешке избавлялся от остатков одежды, в то время как губы отца продолжали дразнить его грудь лёгкими укусами, перемешанными с нежными поцелуями.
Как же долго они ждали этого момента! Снова остаться наедине, не опасаясь, что их могут прервать! Леголас буквально дрожал от нетерпения, понимая, что скоро он снова почувствует отца внутри себя. Сын нетерпеливо перевернулся на живот и раздвинул ноги. Но, к его удивлению, отец вложил ему в руку длинный деревянный футляр и лишь затем проник в него пальцами.
Леголас осторожно развернул подарок Трандуила — им оказалась полоска тончайшей кожи. Ему даже не нужно было видеть серебряный брелок, висевший спереди ошейника, чтобы понять, что это такое — Леголас застонал от осознания значения предмета, который он сжимал в руке. В этот момент отец начал жёстко вбиваться в юношу, и тот в блаженстве закрыл глаза, зажав позабытый кожаный ошейник в ладони и наслаждаясь тем, как отец самозабвенно трахает его.
Неожиданно Трандуил резко остановился, вынул ошейник из руки сына и обвил кожаной полоской его шею, надёжно застегнув её сзади. Ошейник оказался довольно тугим — Леголас должен был чувствовать его присутствие на своей коже.