— То есть, ты не собираешься остаться?
— Нет. Я собираюсь научить тебя доминировать над твоим отцом, — Эрестор откинулся на спинку кресла. — Трандуил намекал мне, что ты способен на это, или он ошибается? Будет гораздо легче научиться этому, если рядом будет кто-то, кто сможет оказать компетентную помощь и руководство. Твой отец не может тебе этого дать, так как в такие моменты он не в состоянии мыслить здраво. Ты и сам это прекрасно знаешь. Я могу помочь тебе, но для этого мне нужно, чтобы ты доверял мне, полностью и безоговорочно, и оказывал мне всестороннее содействие. Ты должен научиться подчиняться мне, не задавая вопросов, в противном случае, ты можешь совершить ошибку и подвести своего отца в решающий момент.
Мужчина поднялся и подошёл к стене. Он увлечённо разглядывал серебряные нити на роскошном гобелене, висевшем на ней, давая Леголасу время переварить всё услышанное.
— Я не собираюсь насиловать тебя или отбивать у тебя Трандуила, и я не имею намерения разлучить тебя с отцом. По крайней мере, не навсегда. Возможно, я несколько перестарался с методами, проверяя твою преданность и любовь к Трандуилу. Признаю, я мог быть чересчур пренебрежителен и резок по отношению к тебе, и тем самым, полагаю, настроил тебя против себя… Но пойми, мы не выбираем, кого любить. Пути сердца нам не ведомы, зачастую непонятны и далеко не всегда мудры… Не отрицаю, первое время я сомневался в разумности этого выбора.
Леголас понимал, о чём Эрестор говорит; он и сам не слышал о том, чтобы кто-нибудь из эльфов любил так же, как они с Трандуилом. Принц и сам сомневался бы в разумности таких отношений, если бы ему кто-нибудь рассказал о таком раньше!
— Надеюсь, ты простишь мне мои сомнения. Я искренне волновался за твоего отца, — вздохнул Нолдо. Он оторвался от изучения гобелена и подошёл к Леголасу, встав за его спиной. — Я знаю, ты не любишь боль в той мере, в какой её любит Трандуил. Я понимаю это и не причиню тебе большей боли, чем та, которую ты находишь приятной и возбуждающей, — Нолдо положил Леголасу руку на плечо. — Но ты, Леголас… Тебе придётся причинять Трандуилу боль, если ты хочешь обладать им. И я могу тебя этому научить.
Признаться, слова Эрестора несколько испугали Леголаса. Мысленно он вернулся к событиям прошлой ночи. Трандуилу нравились его прикосновения к ужасным рубцам на его спине. По всей видимости, отец получал удовольствие от того, что Эрестор избивал его. Леголас вспомнил, с какой свирепой гордостью отец заявил ему, что он не просил о прощении и не умолял о милости, что он не раскаивается в том, что совершил. Каким-то образом, Трандуилу это всё действительно нравилось…
— Когда мы начнём? — хрипло спросил юноша, как будто весь груз этой серьёзной беседы в один миг взвалили ему на плечи.
— Есть ещё кое-что, что мы должны сделать, — пальцы Нолдо легонько сжались на его плече. Леголас прекрасно понимал, что тот имеет в виду. Те слова, что Нолдо сказал ему в лесу, тут же всплыли в его памяти.
«Теоретически ты должен подчиняться мне, но на практике — это не так».
Рука на плече юноши стала мягче, словно успокаивала его…
Леголас вскочил на ноги и резко обернулся, ощетинившись. Принц хотел прокричать «НЕТ!» в лицо проклятому Нолдо, но слово застыло на его губах… Эрестор стоял перед ним. Он был готов научить его тому, что должно было спасти их с отцом отношения, уберечь их от краха, сделать их полноценными и счастливыми для них обоих.
«Что, Моргот побери, я делаю?!» — осадил себя принц. В поисках правильного ответа, он сделал шаг к мужчине, который всё это время не сводил с него проницательных глаз. Леголас должен был что-то сделать… Подчиниться, наверное. Но, несмотря на все их игры с Трандуилом, он не имел ни малейшего понятия о том, как это выразить. Юноша робко протянул руку вперёд… и беспомощно опустил её.
Заметно нервничая, он робко посмотрел Эрестору в глаза и сдавленно прохрипел:
— Я не знаю, как…
Леголас не успел закончить вопрос. Мужчина просто подошёл к нему, — так близко! — властно схватил его пальцами за подбородок и, запрокинув его голову, страстно поцеловал.
Это было неправильно! Принц как будто изменял Трандуилу, как будто он предавал его. Леголас знал, что отец не возражал против этого и позволял Нолдо прикасаться к нему. Казалось, отцу это даже нравилось… Но Леголас хотел получить согласие Трандуила на это… Это было так похоже на измену!..
— Сегодня вечером, — задыхаясь, отстранился юноша. — Я хочу, чтобы отец присутствовал при этом. Мне нужно его разрешение. Иначе я не смогу этого сделать.
— Значит, ты впринципе не можешь этого сделать! Мне жаль, — советник Элронда тяжело вздохнул и направился к выходу. Он почти уже подошёл к двери, как вдруг остановился. — Мне жаль твоего отца, Леголас. Но ты должен подчиниться моей воле сам. Без его согласия. Только так и никак иначе.
— А если я этого не сделаю? — вызывающе спросил Леголас, хоть уже и знал ответ на этот вопрос.
— Ты потеряешь Трандуила. Ты уже теряешь его. А он потеряет тебя, потому что союз, построенный лишь на удовлетворении желаний Трандуила обречён на крах. Ты хочешь обладать им, но не знаешь как. Этому невозможно научиться с того места, где ты находишься сейчас, Леголас, — отрезал Эрестор. Юноша надломленно взглянул на мужчину — эти слова он уже слышал, но не от Эрестора. — Одной твоей любви не хватит, чтобы укротить монстра, что живёт в твоём отце. Эта пропасть, что разделяет вас, будет становиться всё шире с каждым годом, десятилетием, веком, тысячелетием… А твой ada… Как думаешь, сколько потерь ещё сможет вынести сердце Трандуила?
— Я не могу предать моего ada. Может быть, есть иной способ? — шагнул вперёд юный принц, практически умоляя Нолдо. Эрестор лишь медленно покачал головой, его лицо было каменным, оно не выражало абсолютно ничего. Леголас закрыл глаза и, проглотив комок в горле, сделал ещё один шаг вперёд, борясь с отвращением. — Хорошо. Я сделаю это, ради отца.
Принц опустился на колени перед Эрестором и обречённо склонил перед ним голову. Мужчина закатил глаза.
— Молодость склонна всё драматизировать. Леголас, ты преклоняешь предо мной колени, как будто я тебя на заклание веду. Встань!
Медленно, словно пантера, опасный мужчина приближался к неопытному мальчишке, заставляя того пятиться назад, пока Леголас со всей дури не врезался спиной в дверь.
— Я хочу всего лишь поцелуй, — спокойно объяснил Нолдо, обняв тёплыми ладонями лицо юноши. — Давай начнём с этого.
Леголас открыл рот и закрыл разум, когда мужчина притянул его к себе и коснулся его губ, с непревзойдённым мастерством скользя по ним языком. Он уже достаточно хорошо знал Эрестора, чтобы понять, что тому требовалось его непосредственное участие в этом преступлении, поэтому принц покорно разжал губы и ответил на поцелуй. Без малейшего энтузиазма.
— Это не имеет ничего общего с подчинением и с поцелуем, какими они должны быть! — Нолдо резко отстранился и смерил Леголаса холодным взглядом. — Ты не будешь лежать подо мной, словно труп, позволяя мне насиловать себя! Я много кто, но только не это!
С этими словами он резко развернулся и направился к двери.
— Я пойду к Трандуилу и скажу ему, что не могу выполнить его просьбу. Ты безнадёжен!
— Нет, прошу тебя! — взмолился Леголас, одна только мысль о том, что отец посмотрит на него с разочарованием, разрывала его сердце на части.
— Тогда убеди меня в обратном, строптивый мальчишка! — голос Эрестора прозвучал, как щелчок плети. Нолдо был взбешён, взгляд холодных глаз мог бы самого Саурона обратить в горстку пепла. — Это твой последний шанс, ernil ned avad!
— Прости меня! — пролепетал принц и вжал голову в плечи, как будто мужчина влепил ему пощёчину. Потупив взгляд, юноша смущённо добавил:
— Я… просто не целовал никого, кроме отца, пока ты не появился в Эрин Гален. Я не знаю, как…
Эрестор слегка наклонил голову на бок и внимательно посмотрел на Леголаса, как будто слова юноши ввели его в замешательство, как будто эта информация была для него совершенно новой. В комнате повисла гнетущая тишина.