Подготовив отца, Леголас сделал глубокий вдох, предвкушая момент, когда тугие мышцы обнимут его член. Принц хотел, чтобы отец проснулся от волны удовольствия, которая вырвала бы его из сна и перенесла в реальность. В реальность, где Трандуил будет принадлежать только ему… Ну, почти…
«Войти быстро или медленно, какое из этих ощущений слаще?.. Пожалуй, медленно!» — сложное решение было принято и юноша, не мешкая, приступил к осуществлению задуманного.
Почувствовав опаляющий жар разгорячённого тела, приветственно сжавшегося на его члене, Леголас уже знал, что родное и обожаемое им существо пробуждается ото сна— ему даже не нужно было слышать испуганный вскрик, слетевший с губ отца. Сейчас он ещё острее чувствовал, что они с Трандуилом две половинки одного целого, по какой-то нелепой случайности обречённые на существование в разных телах. И юный любовник замер, давая отцу время свыкнуться с чувством наполненности и единения.
— Леголас, — застонал Трандуил, растекаясь под сыном, словно летний мёд, тающий на солнце.
— Всё хорошо, аda, — отозвался Леголас. — Просто позволь мне взять то, что я хочу.
Это было так похоже на то, что Трандуил сам не раз шептал сыну на ушко в такой вот ситуации, что отец не смог сдержать улыбку. Леголас, почувствовав, что его Величество доволен, стал действовать более дерзко. Теперь принц вбивался в отца под таким углом, чтобы каждый толчок его члена приходился на простату любовника. Чтобы усилить ощущения от акта, юноша время от времени впивался ногтями в кубики на совершенном животе или сжимал пальцами соски Трандуила.
— Не смей кончать, пока я не позволю, — предупредил отца Леголас и убрал серебряные волосы со спины, чтобы иметь возможность насладиться весьма эротичной сценой, разворачивавшейся прямо у него перед носом.
Эрестор, не желая оставаться не удел, переместился к изголовью кровати и перетянул часть внимания Трандуила на себя, заставив того ублажить его ртом. Заметив, что Мастер намотал серебряные волосы на кулак, Леголас начал работать с ним в тандеме, прекрасно понимая, что это сведёт отца с ума. Как юноша и ожидал, очень скоро Трандуил начал жалобно стонать, разрываясь между двумя горячими любовниками.
Эрестор вздёрнул бровь и хищно улыбнулся, бросив взгляд на Леголаса, — жестокий, опасный, проницательный взгляд, от которого у юноши кровь стыла в жилах, — он совершенно точно одобрял действия своего юного ученика.
Нолдо начал вбиваться в рот Трандуила, — жёстче и глубже — заставляя того стонать и задыхаться, в попытке заглотить его большой член. Эта борьба вынудила мышцы ануса отца непроизвольно сжиматься на члене Леголаса, срывая стоны удовольствия с губ сына. Завороженно наблюдая за Эрестором, остервенело трахавшим его отца, принц тоже ускорил ритм, при каждом толчке намеренно задевая простату Трандуила и безжалостно сжимая пальцами его сосок.
Но, увы, как бы Леголас не хотел, чтобы это сладкое безумие длилось вечно, всё было слишком уж идеально.
Юноша кончил первым, с громким стоном излившись в своего ada. Спустя пару минут его примеру последовал Эрестор. Не сговариваясь, мужчина и юноша синхронно отстранились от Трандуила, оставив того задыхаться от страсти и стоять на коленях в ожидании их милости. Не дав любовнику опомниться, мужчина и юноша перевернули его на спину. Эрестор вдавил Трандуила весом своего тела в матрас, а Леголас вылил немного масла себе на руку и принялся играть с эрегированным членом отца. Лёгкая улыбка порхала на губах юноши — он слышал, как с губ любовника слетали безудержные стоны, как дрожало, не в силах устоять перед наслаждением, которое дарила ему рука сына, совершенное тело.
— Не кончай, — хищно улыбаясь, прошептал Леголас, несмотря на то, что Трандуил умолял — действительно умолял! — подарить ему разрядку. Юноша ликовал. Это было так восхитительно приятно — добиться от отца подобной реакции на его ласки. Но оказалось, что не только мастерство его рук было тому виной.
Подняв глаза на Эрестора, Леголас заметил, что тот расслабленно играет пальцами с соском Трандуила. Заметив, что у него появился зритель, Мастер хищно улыбнулся.
— Смотри внимательно, — сказал он и сжал пальцами сосок его ada так жестоко, что Леголас содрогнулся.
А его отец… Трандуил изогнулся дугой и зашипел:
— Мастер!
Леголас почувствовал, как член в его руке стал твёрже, и с удивлением посмотрел вниз — похоже, действия Эрестора возбуждали отца ещё больше, боль доставляла ему удовольствие и — буквально! — сводила с ума. И Леголас не смог устоять перед искушением. Пальцы юноши обвились вокруг второго соска Трандуила и жестоко сжали его, — настолько жестоко, насколько хватило духу — вырвав пронзительный вопль из груди отца и заставив его содрогнуться. На краткий миг принц даже было подумал, что Трандуил ослушался его приказа и кончил, но, к его удивлению, каким-то немыслимым образом отец всё-таки смог сдержаться: гордый Король дрожал от напряжения, всё его тело было покрыто капельками пота, а кожа полыхала огнём. И всё-таки упрямец ни в какую не желал сдаваться!
— Пощадишь его или заставишь ослушаться тебя? Если он не выполнит приказ, ты должен будешь его наказать. А он так красиво принимает наказания… — Нолдо нежно провёл рукой по серебряным волосам, — безумно нежно, учитывая, насколько жестоким он был по отношению к их обладателю всего лишь минуту назад! — Если ты продолжишь мучить этого упрямца, то он не сможет устоять, как бы не старался.
С этими словами Эрестор снова сжал сосок Трандуила, демонстрируя реакцию бывшего любовника на его извращённые ласки — каждый мускул на совершенном теле дрожал от напряжения, дыхание участилось, сдавленный стон вырвался из широкой груди — его ada изо всех сил пытался совладать с желанием кончить. Нолдо медленно вздёрнул бровь, бросая юноше вызов.
И Леголас, не дрогнув, принял его. Монстр, дремавший всё это время, наконец, пробудился — эта дикая, необузданная, жестокая часть в нём, о существовании которой он даже не догадывался. То, что Леголас собирался сделать, было именно жестоким, и он не смог устоять перед искушением. Желание причинить боль существу, которое он любил больше жизни, заставляло его сердце биться быстрее. Более того, теперь это было именно его желанием, а не приказом Эрестора — это желание было абсолютно осознанным. Не спуская глаз с Мастера, Леголас, опалив горячим дыханием шею Трандуила, наклонился к уху любовника, заставляя того почувствовать изгиб его губ, скривившихся в язвительной ухмылке.
— Никакой пощады, ada, — жестоко прошептал принц Трандуилу на ухо, прекрасно зная, что тот расслышал каждое слово Эрестора. Кончиком языка Леголас очертил изгиб совершенного уха и безжалостно сжал пальцами измученный сосок — это было гораздо больше чем-то, что Трандуил смог бы стойко выдержать — любовник бурно кончил к великому удовольствию его юного Мастера. — А теперь я накажу тебя.
Трандуил, всё ещё дрожа и не смея открыть глаза, прошептал:
— Делайте со мной всё, что пожелаете, мой Мастер.
Взгляд юного Мастера упал на кучу извращённых «игрушек», которые Эрестор позаимствовал из комнаты, сокрытой в подземелье. Среди них, в том числе, было множество флоггеров разных форм и размеров. Юноше сразу же вспомнилось его первое наказание — унижение, боль и неуверенность, на смену которым пришли возбуждение, подчинение и необузданная страсть.